Особенно,... 
74 
– Обрети свои истинные размеры, – проговорил он. Сова издала низкий крик и взлетела.
Она росла прямо на глазах, словно впитывая в себя субстанции прямо из воздуха. Ее крылья трепетали, глаза уставились на Макса, исполненные древней мудрости. Сова гремела и сверкала во всей своей механической красоте – точно как живая сова, только вылитая из металла. Макс исполнился такого трепета, что боролся с желанием упасть на колени. Сова описала над ним круг. Ее крупное тело держалось в воздухе с неестественной легкостью. Макс почувствовал движение в руке и увидел, что магический камень начал пульсировать. Поднеся его поближе, он заметил, что на одной из граней появилось выжженное изображение символа Совы Войны – старинного тотема Клана Меди. Сова подлетела к Максу, крылья медленно рассекали воздух. Чувствовался сильный запах вердигриса. Птица вытянула вперед одну лапу и положила хищные когти на грудь Макса. Он почувствовал сжатие внутри, но затем пришло успокаивающее ощущение прохлады. Он не чувствовал боли, до тех пор пока Сова не убрала лапу. Когда он научился жить с этой болью? Посмотрев на Сову, он сказал:
– А теперь оживи моего друга. Посмотри на него. Лети!
Птица немедленно повиновалась. Она подлетела к одной из статуй и села к ней на плечо, пристально глядя на Менни сияющими янтарными глазами. Кожу Макса закололо. Он чувствовал силу, исходящую от Совы. Было ясно, что она пытается исполнить его волю, но поначалу ничего не происходило. Макс заподозрил было, что Эше-ны обманули его, рассказывая о свойствах артефакта, однако он не успел додумать эту мысль, поскольку Менни мигнул.
Макс почувствовал неимоверное облегчение и громко рассмеялся. С Менни рядом никакая опасность уже не была столь угрожающей и никакая задача – слишком трудной. Сквозь каменную кожу друга начал проступать цвет, он снова мигнул, потом улыбнулся, узнавая Макса, и открыл рот, чтобы что-то сказать. Но вдруг его глаза расширились, словно от ужаса. Он смотрел за Макса, за его спину.
– Менни? – закричал Макс. – Что?… – и повернулся назад. Но прежде, чем он успел что-либо увидеть, тяжелый удар по голове свалил его на землю.
МИСТЕРИИ И ЛЮБОПЫТСТВО
ГЛАВА ПЕРВАЯ
СОН РОЗЫ
В полночь большие часы на рыночной площади начали показывать свое отвратительное представление, однако не было ни одного зрителя. Наступила третья полночь после восхода Рубиновой Луны.
В своей постели в Гнезде Роза Айрон задыхалась в тяжелом сне. Ей снилось, что она снова молоденькая девушка в элегантном платье – сплетенном, словно кольчуга, из серебряных колечек – и она танцует под люстрами, сияющими светом тысяч свечей в Особняке Лунного Металла. Вокруг скользили темные фигуры. Макс Сильвер-Скин тоже был там. Он был единственным живым среди теней. Макс был одет в черное, его волосы – как золотое пламя. На нем надета маска, из-под которой он цинично ухмылялся. Макс поклонился Розе, и она пошла танцевать с ним, но никак не могла его догнать. Макс отвесил еще один поклон и удалился. Роза беспомощно закружилась, словно в руках невидимого партнера. Она танцевала в зеркальном холле, и ее окружали бесчисленные отражения. Платье сверкало и переливалось, слепя глаза. Затем Розе показалось, что она окружена свитой металлических драконов, танцующих в зеркалах. Они дышали на стекла изнутри, и зеркала затуманивались и плавились. Скоро, скоро драконы прорвутся наружу. Испуганная, Роза кружилась и кружилась в поисках выхода. Она была пленницей вращающегося калейдоскопа металлических бликов. Над ней возникло черное пятно клубящегося мрака, которое неотвратимо опускалось вниз. Розу прижало к земле, тело извивалось в тщетной попытке избавиться от этого странного страшного пресса. С трудом посмотрев наверх, она увидела, что в бурлящей тьме стала формироваться фигура. Казалось, что Роза глядит в бесконечный туннель, из которого что-то или кто-то приближается к ней. Она увидела странную женскую фигуру, которая уже появлялась в ее снах раньше. Женщина прижала палец к невидимым губам.
– Это у Голдов, – прошептала она.
Розе показалось, что ее спина сейчас сломается – пятно давило тело вниз, голова в невозможном наклоне уже почти касалась пяток. Роза сложилась чуть не пополам. Голову наполнил безумный лязг, словно захлопнулись одновременно тысячи металлических дверей. Темнота стала абсолютной. Слышалось только ее сдавленное дыхание. Руки болели. Теперь она сидела, а голова лежала на какой-то твердой поверхности. Глаза закрыты.
74 
