Борьба с ними была успешной, но поглотила невероятное количество средств и сильно задержала экономическое и социальное развитие человечества. И продолжает задерживать, поскольку Россия по-прежнему строит стратегическое оружие, нацеленное против демократического Запада. Это аморальный, чисто сталинистский, совершенно бессмысленный с военной точки зрения, но позволяющий успешно шантажировать соседей способ добиваться политических выгод.
Среди аргументов в пользу того, чтобы не пересматривать советские стереотипы, один из самых возмутительных (и самых частых) такой: «Как можно говорить ветеранам войны, что они прожили жизнь зря?!»
Когда-то этот вопрос, только не в риторической форме, мне задал собственный тесть, фронтовой разведчик, член партии с 1942 г., школьный учитель истории. И грустно согласился с тем, что да — зря. Потому что практически все, ради чего они жили и страдали, чему учили их и чему они учили других, сегодня либо упоминать неудобно в приличном обществе, либо это оказывается откровенной ложью.
Однако обычно к такому аргументу прибегают люди совсем не «ветеранского» возраста, сами далеко не уверенные в том, что жизнь и труд советских людей не шли на пользу ни им, ни окружающим, и прячущие эту свою неуверенность под лицемерной заботой о чувствах гипотетических ветеранов-сталинистов. При том что даже среди самых старших советских поколений вполне хватает людей, понявших, кто раньше, кто позже, что жизнь, посвященную работе сначала на одну, а потом на вторую мировую войну, вполне можно считать прожитой зря. И способных оскорбиться от того, что их автоматически считают сталинистами.
* * *
Еще один характерный феномен постсоветского общества, унаследованный от советского, — избирательное отношение к преступлениям сталинского режима.
Еще Хрущев легитимизировал изучение истории ГУЛАГа. О «незаконных репрессиях» можно было и раньше говорить вслух, а теперь можно даже изучать то, что изучению поддается (при пассивном сопротивлении государства, перекрывающего доступ к информации). Однако массовое общественное возмущение вызывает, например, обсуждение преступлений Красной Армии и советской администрации на оккупированных во время войны территориях. Информации об этом все больше и больше, но источники практически всегда — западные. С российской стороны эта тема совершенно не исследована, и вряд ли в обозримом будущем найдутся смельчаки, которые за нее возьмутся, и фонды, которые решатся финансировать ее изучение. Понятно почему. Масштабы и тяжесть этих преступлений таковы, что простое перечисление их немедленно взорвет миф об «Освобождении Европы от фашизма» и «Победе добра над злом».
С этой опасностью целенаправленно борется российское правительство, но этого так же сильно не желает и общество в целом, даже весьма либеральные его части.
* * *
Полвека назад Хрущев, обвинив Сталина в «незаконных репрессиях», тем самым лишил его имя сакральности. Но всю сталинистскую историографию сохранил почти без корректур. Она работает до сих пор. На это каноническое вранье — не отменяя его! — наложились некие формальные представления о демократии и правах человека.
Мировоззрение постсоветского общества представляет собой сегодня малосъедобную смесь из обрывков нормальных цивилизованных демократических установок и советских (сталинистских, в первую очередь) предрассудков.
Общественный организм к этой отраве адаптировался, и попытки разделить варево на отдельные ингредиенты воспринимаются крайне болезненно.
Дмитрий Хмельницкий
УЧЕБНЫЕ БРОШЮРЫ НЕМЕЦКОЙ ПОЛИЦИИ ПОРЯДКА. 1941 г
В 1941 г. в Германии выходила серия ежемесячных брошюр по политической учебе («воспитанию мировоззрения») сотрудников «полиции порядка». Четыре выпуска начиная с шестого (июнь 1941 г.) были в той или иной степени посвящены Советскому Союзу. Вот их заголовки: «Судьбоносная борьба Европы против большевизма» (№ 6), «Большевизм — еврейское недочеловечество» (№ 8), «Красная мировая революция» (№ 9), «Борьба на восточной границе» (Специальный выпуск).
Ниже публикуются выдержки из шестого, июньского, выпуска, объясняющего причины и цели войны с Советским Союзом. Материал интересен тем, что это не просто пропаганда, рассчитанная на убеждение широких масс, а идеологический учебник для полицейских. Он построен как серия просветительских лекций с краткими выводами, которые слушателям явно полагалось заучивать. Брошюры не предназначались для широкого распространения, на обложке была надпись: «Для использования только внутри полиции порядка».