— Я понимаю, к чему ты клонишь.
Юдзи задумался.
Несомненно, в словах Акиэ есть резон. Однако оправдания Такэдзо (смотрел сквозь пальцы на выходки Такаси из родственных чувств, да и представить не мог, что тот способен на подобное преступление) казались вполне правдоподобными. Не обязательно быть таким эгоистом, как Такэдзо. Когда дело касается родственников, многие люди проявляют невероятную снисходительность и толкуют все, как им удобнее.
Неважно, что Такаси — не родной сын. Родители, не связанные с детьми кровными узами, нередко испытывают к ним родственные чувства и живут душа в душу. Нельзя утверждать, что Такэдзо проявил равнодушие к судьбе Такаси, только на основании того, что тот был его пасынком.
И все же…
Юдзи зацепило что-то другое. Не столько то, о чем рассказывал Такэдзо, сколько какая-то неадекватность в его поведении.
Почему Такэдзо постоянно украдкой поглядывал на Саэгусу? Боялся выстрела? Но понимал же он, что, пока Саэгуса не узнает, где прячут Такаси, он не будет стрелять!
Вообще, это не было похоже на реакцию человека, которому угрожают оружием. Разумеется, Такэдзо был в напряжении, даже вспотел. И запинался. И все же была какая-то странность. Какое-то несоответствие.
Или я все это придумал?
Юдзи закрыл глаза. Выбросить из головы и продумать заново.
Он вновь открыл глаза и в тот же миг его оглушил вой сирены. Казалось, все здание дрожит.
44
Когда завыла сирена, Мисао досчитала до одиннадцати тысяч двухсот девяноста пяти.
Звук сирены вырвал ее из тупого оцепенения и вернул к реальности. Открыв глаза, она повернулась в сторону двери.
И в этот же самый миг прямо над головой начала хлестать вода. Бьющие струи воды ослепили ее.
Что происходит?
Сжавшись, закрывая лицо руками, она спустилась с кровати, припала к стене и посмотрела на потолок. Вода лила из сопла спринклера.
Первой ее мыслью было, что начался пожар. В своей записке доктор Сакаки писал: когда зазвучит сирена, он придет за ней. Нельзя суетиться. Она подбежала к двери, прижалась ухом к холодному железу и напрягла слух, стараясь понять, что происходит в коридоре.
С той стороны двери слышался чей-то голос. Из-за шума воды слов было не разобрать, но голос был несомненно мужской. Нет, два голоса.
— Скорее уходи! — прорвалось сквозь шум. Человек пытался говорить тихо, но сорвался на крик.
— Все прошло, как надо! — прокричал в ответ второй.
Мисао вздрогнула. Она его узнала! Это был профессор.
— Кончай трепать языком, исчезни! — сказал первый, явно нервничая.
Что происходит?
Больше ничего не слышно. Только шум падающей воды. Она вся вымокла до нитки.
Неожиданно вода перестала хлестать. Звук сирены умолк.
И тотчас первый закричал:
— Проклятье! Удрал! Иди сюда!
45
Одновременно с сиреной открылись сопла спринклеров и на них обрушились потоки воды. Струи хлестали так, что Юдзи на какое-то время ослеп.
Он не мог понять, что происходит. Прижав Акиэ к стене, он чуть ли не вплавь стал пробираться в сторону лестницы, по которой спустились Саэгуса и Такэдзо. Пройдя до конца коридора, он увидел, как вода бурными потоками скатывается вниз по ступеням. Наклонившись вперед, прикрываясь рукой от брызг, Юдзи закричал:
— Саэгуса!
Прямо над лестницей в потолке был также установлен спринклер, с ужасающей силой изрыгавший воду. Надо продвигаться медленно, вдоль стены, иначе вода собьет с ног.
Когда ему наконец удалось спуститься, за стеной ливня показалась фигура Саэгусы, прижавшегося к стене. Он дергал за что-то вроде рычага.
— Саэгуса!
Вдруг так же внезапно, как начался, ливень прекратился. Саэгуса, узнав Юдзи, крикнул, стряхивая с головы воду, как намокшая под дождем собака:
— Проклятье! Удрал! Иди сюда!
Юдзи подбежал. В этом отсеке было всего четыре двери, там где на верхнем этаже располагалась пятая дверь, здесь темнел узкий проход. На стене над проходом виднелась красная панель с надписью: «Разбить в случае пожара». Осколки стекла валялись на полу. Когда Юдзи приблизился, под ногами послышался хруст.
Рядом с кнопкой сирены рычаг, снабженный табличкой: «Ручной кран экстренной подачи воды».
— Я не успел помешать.
— Пистолет?
— У меня.
Саэгуса поднял полу пиджака. Пистолет был засунут за ремень.