Последние отзывы

  46  

– Это как понимать? – пока ещё остаюсь спокойным. На всякий случай.

– Помнишь, я обещал тебя запереть? Думаю, время пришло, – меланхолично заметил Ксо, пожёвывая соломинку. Наверное, позаимствовал её из подстилки, на которой я сижу.

– Запереть? Почему?

– Ты натворил такую тучу глупостей, что…

– Каких ещё глупостей? – не согласен. Но Ксаррону нет никакого дела до моего мнения на сей счет:

– Разнообразных. Больших и маленьких. Впрочем, одна из них, к моему глубочайшему сожалению, намного страшнее всех остальных.

– О чём речь?

– Ты заигрался, Джерон.

– Заигрался?

– Ну да. Возомнил себя невесть кем и двинулся по жизням других маршем тяжелой пехоты. Я пытался не замечать, но и мне стало как-то не по себе от твоих поползновений.

– Что я такого сделал?

– Перечислить по пунктам? – грустный взгляд изумрудных глаз.

– Да! – а куда торопиться, скажите?

– Хорошо, – Ксо развернулся ко мне лицом, но левое плечо от стены так и не отнял. – Пункт первый. Твоё вмешательство в механику престолонаследия в Западном Шеме.

– И как я в нее вмешался? – недоумённо хмурюсь.

– Как, как… Как обычно – со свойственным тебе желанием осчастливить весь мир, кроме себя самого… Зачем ты взялся лечить Дэриена?

– Но ведь он…

– Остался бы слепым – и фрэлл с ним! Управлять государством смог бы и его младший брат. Который у тебя, как я понимаю, тёплых чувств не вызывает? Кстати, по какой причине? Мэг обмолвилась, что вы с ним не пришли к согласию по какому-то вопросу… – ехидная ухмылка.

Обмолвилась, как же! Кузен всё прекрасно знает и так. Но доставлять ему удовольствие, вспоминая прошедшее лето, не буду. Не заслужил.

– Ты считаешь, что малолетний гадёныш лучше подходит на роль короля, чем…

– А что ты, собственно, знаешь о Дэриене?

– Ну… – приходится на несколько вдохов умолкнуть. В самом деле, что? – Он умный… честный… порядочный…

– Порядочный мерзавец.

– ЧТО?!

– Именно. Мерзавец. Я вот всё думаю… Ты нарочно не интересовался сердечными привязанностями Вийсы или просто упустил из вида возможность того, что её действия были вызваны личными причинами?

– Э-э-э-э… Я предполагал…

– Угу. Предполагал. И что дальше? Избавил принца от недуга, который тот, если быть беспристрастными и объективными, вполне заслужил.

– Заслужил? – холодею. И вовсе не оттого, что Ксаррон предусмотрительно изъял у меня обувь и камзол.

– Заслужил, – утвердительно кивает кузен. – Вийса, кстати говоря, была очень милой, хотя и не в меру наивной девочкой, которая, встретив в одном из дворцовых коридоров красавца-принца, не устояла перед его улыбкой… Дэриен провёл с ней несколько недель, а потом выбросил. За ненадобностью. Потому что баронесса куда предпочтительнее безродной содержанки, верно?

– Это… это правда?

– Не веришь? Зря. Я не лгу.

– Ты что-то недоговариваешь.

– Спроси, и я отвечу. Рассказывать ВСЕ подробности случившегося будет слишком утомительно.

– Он… любил Вийсу?

– Какое-то время. Иной причины опускаться до связи с этой девушкой у него не было.

– Она осталась… недовольна?

– Скажем, она смирилась бы со своей участью сломанной игрушки, если бы Дэриен по-прежнему относился к ней тепло и приветливо. Но поскольку его королевское высочество предпочло забыть о существовании Вийсы… Девушка почувствовала себя оскорбленной. Не спорю, глупо было в ее положении рассчитывать на что-то большее, чем она получила, но и принц повёл себя неразумно.

– Значит, магичка желала отомстить?

– И отомстила. Заплатив за свою месть. Высшей ценой.

Так вот, почему… Как это печально.

– Что, не думал о таком развитии событий? – усмехнулся Ксаррон. – Можешь подумать теперь.

– Но… Постельные приключения не всегда свидетельствуют о…

– Об иных моральных и физических качествах наследника престола? Спешу огорчить: почти всегда. Умный любовник никогда не допустит, чтобы оставленная им женщина была несчастна. Запомни на будущее, вдруг пригодится!

Я пропустил колкость кузена мимо ушей.

– Ты считаешь, что Дэриен не достоин престола?

– Почему же… В его роду все были такими, – беспечно тряхнул чёлкой Ксо. – Я просто хотел показать тебе другую сторону Зеркала. Но она, увы, не последняя.

– Что ещё?

– Пункт второй обвинения. Твоё нелепое милосердие.

  46