131 
Африканец расхохотался так добродушно и заразительно, что Веда засмеялась тоже и, попрощавшись жестом, исчезла.
В назначенный срок Мвен Мас снова увидел молодую женщину в телевизиофоне.
— Можете не говорить — вижу, что ответ неблагоприятный.
— Да. Устойчивость ниже предела безопасности…
— В пределах наших возможностей остаётся лишь тоннельная выемка сейфов второй пещеры, — печально сказала Веда.
— Стоит ли дело такого сильного огорчения?
— Простите меня, Мвен, но вы тоже стояли у двери, за которой скрывалась тайна. У вас она великая и всеобщая, а у меня маленькая. Но эмоционально моя неудача равна вашей.
— Мы оба — товарищи по несчастью. Могу вас уверить, что ещё не раз будем ударяться о стальные двери.
— Какая-нибудь откроется!
— Да!
— Но вы ведь не отступили совсем?
— Конечно. Соберём новые факты, указатели более правильных поворотов. Сила космоса так невероятно огромна, что с нашей стороны было наивно бросаться на неё с простой кочергой… Точно так же, как и вам открывать руками эту опасную дверь.
— А если придётся ждать всю жизнь?
— Что такое моя индивидуальная жизнь для таких шагов знания!
— Мвен, где ваша страстная нетерпеливость?
— Она не исчезла, но обуздана. Страданьем…
— А Рен Боз?
— Ему легче. Он продолжает путь в поисках уточнения своей абстракции.
— Понимаю. Минуту, Мвен, что-то важное.
Экран с Ведой погас, и когда зажёгся снова, перед Мвеном Масом как будто была другая, юная и беззаботная, женщина.
— Дар Ветер спускается на Землю. Спутник пятьдесят семь завершён раньше срока.
— Так быстро? Всё сделано?
— Нет, только наружная сборка и установка силовых машин. Внутренние работы проще. Его отзывают для отдыха и анализа доклада Юния Анта о новом виде сообщений по Кольцу.
— Радостно будет увидеть Дар Ветра.
— Обязательно увидите… Я не договорила. Усилиями всей планеты приготовлены запасы анамезона для нового звездолёта «Лебедь». Вы будете?
— Буду. Планета покажет на прощание экипажу «Лебедя» всё самое прекрасное и любимое. Они хотели также посмотреть танец Чары на празднике Пламенных Чаш. Она сама едет в центральный космопорт Эль Хомра. Встретимся там!
— Хорошо, Мвен Мас, милый!
Глава пятнадцатая
Туманность Андромеды
В Северной Африке, к югу от залива Большой Сирт, раскинулась огромная равнина Эль Хомра. До ослабления пассатных колец и изменения климата здесь находилась хаммада — пустыня без травинки, сплошь закованная в броню полированного щебня и треугольных камней с красноватым оттенком, от которых хаммада и получила своё название «красная». Море слепящего жаркого пламени в солнечный день, море холодного ветра в осенние и зимние ночи. Теперь от хаммады остался только ветер; он гнал по твёрдой равнине волны высокой голубовато-серебристой травы, переселённой сюда из степей Южной Африки. Свист ветра и склоняющаяся трава будили в памяти неопределённое чувство печали и близости степной природы к душе, будто это уже встречалось в жизни. Не один раз и при различных обстоятельствах — в горе и в радости, в утрате и находке.
Каждый отлёт или приземление звездолёта оставляли выгоревший, отравленный круг поперечником около километра. Эти круги огораживались красной металлической сеткой и стояли неприкосновенные в течение десяти лет, что больше чем в два раза превышало длительность разложения выхлопов двигателя. После посадки или отправки корабля космопорт перекочёвывал на другое место. Это накладывало отпечаток временности, недолговечности на оборудование и помещение порта, родня обслуживавших его работников с древними номадами Сахары, несколько тысяч лет кочевавшими здесь на горбатых животных с изогнутыми шеями и мозолистыми ногами, называвшихся верблюдами.
Планетолёт «Барион» в свой тринадцатый рейс между строящимся спутником и Землёй доставил Дар Ветра в Аризонскую степь, оставшуюся пустыней и после изменения климата из-за накопившейся в почве радиоактивности. На заре открытия ядерной энергии в ЭРМ здесь производилось множество опытов и проб нового вида техники. До сих пор осталась заражённость продуктами радиоактивного распада — слишком слабая для того, чтобы вредить человеку, но достаточная, чтобы задержать рост деревьев и кустарников.
Дар Ветер наслаждался не только прекрасным очарованием Земли — голубым небом в невестином платье из лёгких белых облаков, — но и пыльной почвой, редкой и жёсткой травой.
131 
