Особенно,... 
5 
Облеченные могуществом существа очень часто забывают о том, что всегда найдется кто-то могущественнее их самих, хотя в глубинах душ живет страх повстречаться с daeni — с «тем, кто имеет право приказывать». И не понимают, глупые, что такая встреча принесла бы обеим сторонам лишь пользу, уберегая слабых от смертоносных ошибок, а сильным помогая стать еще сильнее, справившись с соблазном отдать приказ. Не понимают и боятся все больше, нагромождая одну нелепость на другую и окончательно запутываясь в оценках и суждениях. А что происходит, когда в детскую нагрянет с проверкой суровый воспитатель? Правильно, дети будут наказаны за все свои шалости: и за сломанные игрушки, и за порванную и испачканную одежду, и за больное сердце старой няни. А мера наказания, как правило, определяется незамедлительно… Драконы тоже были наказаны, и весьма сурово.
За что? Слишком горячо уверовали в собственные силы, пожалуй. Вознамерились нарушить один из основных законов бытия: «Каждое живое существо наделено волей и не может быть ее лишено без своего на то согласия». Просто? Да. Понятно? Еще бы! Но Покорившим Небеса все запреты и предостережения казались никчемными и глупыми, а раз так, значит, следует их преступить, верно? Цель была благая, спору нет: создать совершенное оружие против магии любого вида и рода, потому что шаткое равновесие мира находится под угрозой нарушения, пока из Источников черпают все, кому не лень. И, что особенно тягостно, не спешат вернуть заимствованное обратно.
Оружие было необходимо. В первую очередь потому, что любой другой способ борьбы с чарами требовал, опять-таки, обращения к Силе, а следовательно, «кражи» не только не прекращались, но и возрастали вдвое. Поиски решения проблемы не заняли много времени, куда больше усилий потребовалось, чтобы воплотить теорию в жизнь. И вот тут в изящные построения вкралась главная ошибка: для расплетения заклинаний и возвращения Силы в Источники оружие не просто должно быть плотью от плоти мира, но самое страшное: оно должно быть ЖИВЫМ. Почему именно так, а не иначе, выяснять было не с руки, и драконы резво взялись за поиск кандидатов на почетную должность уничтожителя магии. Не знаю, кто и в какой мере подвергся изменениям, но ничего не получилось. Мир не захотел принимать такую «игрушку», о чем недвусмысленно и жестоко сообщили боги, наславшие на Драконьи Дома мор, выкосивший добрых три четверти их обитателей. А чтобы у непослушных учеников не возникло нового желания приняться за опыты, Пресветлая Владычица оставила вечное напоминание об ошибке. Разрушителя. Сущность, которая, попадая в готовящееся к появлению на свет тело, открывает путь в мир голодным пастям Пустоты.
В новом поколении проклятье пало на Дом Драконов, Дремлющих В Пепле Истины. Мой Дом. Хотя имею ли я право называть своим то, что никогда мне не принадлежало и принадлежать не будет? Наверное, не имею. Но наедине с самим собой можно многое себе позволить, не правда ли? Если бы я еще мог оставаться по-настоящему один! И эта роскошь мне недоступна, потому что у меня есть Мантия. Не-живое и не-мертвое нечто, впитавшее память и боль моей матери, тем самым лишая Элрит возможности вновь вернуться в этот мир в следующем рождении. Нелегко жить в сумерках неведения, но лучи знания тоже способны убивать: это я очень хорошо знаю. Особенно после бесед с моей тетушкой…
***
Вяло ругая неуклюжие пальцы, пытаюсь посредством крючка превратить толстую шерстяную нить в вязаный квадратик. Получается плохо, и это меня огорчает хотя бы потому, что…
— Приятно видеть, что ты не сидишь без дела, — с легким оттенком ехидства в голосе замечает от дверей Тилирит.
Растерянно поворачиваю голову и встречаю взгляд темных и глубоких, как лесные озера, глаз, по обыкновению не позволяющих понять, о чем думает мать кузена Ксо. Тетушка переступает порог комнаты, шуршит шлейфом платья по паркету и задумчиво останавливается у окна. Длинный темно-рыжий локон снова выбился из прически, но хозяйку занимает не этот, а другой питомец, тоже отбившийся от рук.
— Тебе что-то нужно от меня?
— Скоротать время в ожидании десерта.
Если она и шутит, то совершенно незаметно: слова звучат ровно, спокойно и даже чуть равнодушно. Раньше подобная фраза могла вызвать мою обиду, а сейчас, скорее, льстит:
— Чем же я заслужил честь развлечь тебя своим обществом, тетя?
— Уверен, что это честь, а не… Скажем, суровая кара?
5 
