30 
Самое яркое впечатление Николая из детства – теленок, которого на зиму брали жить в избу. Как он смотрел шоколадными глазами, тихонько вздыхал и мягкими губами осторожно ел с руки хлеб.
Алле село запомнилось другим: холодно, голодно, из-за авитаминоза постоянно хочется спать. Ребенок дошел до того, что слизал со стены за печкой всю побелку – организму катастрофически не хватало кальция. И отношения с молодым мужем разладились. А может, их и не было никогда? Алла столько раз порывалась все бросить и уехать, ее удерживало только то, что Коля очень привязался к отцу.
На Севере они прожили пять лет, потом вернулись в Саратов, где у Аллы осталась квартира. Валера несколько месяцев пытался найти работу – его никуда не брали, хотя судимость была погашена. Тогда он отправился на заработки в Москву. А через год приехал, чтобы получить развод, и снова пропал – уже на двадцать лет.
Перед самой смертью Аллы бывший муж Валера неожиданно объявился. Вернее, это был уже Валерий Ефимович: обеспеченный человек, владелец собственной фирмы в Москве. Он рассказал, что женился на женщине с двумя детьми, в браке родился сын. Николай недоумевал: зачем папаша приехал? Где он был раньше, когда мать болела и у них буквально не было денег на буханку хлеба? Почему никогда не платил алименты? Где он пропадал все то время, когда сын так в нем нуждался?!
В Николае вскипела обида, которая копилась все эти годы. Коля решил, что не станет с ним общаться: пусть катится к своей семье! Однако Алла взяла с сына обещание, что тот будет поддерживать связь с отцом. Должно быть, женщина чувствовала, что скоро умрет, и хотела, чтобы у Николеньки остался родной человек на земле.
Николай сдержал клятву. Правда, все общение с господином Крыловым сводилось к тому, что каждый год 11 июня сын поздравлял его с днем рождения.
Николай женился, у него родилась дочь Варя. Неожиданно Валерий Ефимович пригласил сына к себе в Москву, обещал помочь с обустройством на новом месте.
Галина строила планы.
– Наверное, отец даст тебе должность в своей фирме! Купит нам жилье!
Но оказалось, что ничего такого бизнесмен не имел в виду. Он просто нашел для них съемную квартиру на окраине Москвы, оплатил аренду за первый месяц – и на этом самоустранился. Работу Николай искал самостоятельно, по газете, а потом крутился от получки до получки.
В столице Николай стал часто видеться с отцом. Инициатором встреч всегда был Валерий Ефимович. Бизнесмен вел себя странно. Он то приближал сына к себе, то отдалял, будто играл в игру, правила которой были известны ему одному.
Забыв детские обиды, Николай попытался наладить с отцом отношения, советовался с ним «за жизнь». Но потом его душевный порыв оборвало. После того как Валерий Ефимович, выпив лишнего, признался:
– Я твою мать никогда не любил, ребенка не хотел, пришлось жениться, чтобы отпустили на свободное поселение. И за ошибки молодости я расплачиваться не собираюсь, понял? – И пока сын переваривал услышанное, Крылов добавил: – Лучше бы ты вообще не родился, чем так мучиться!
Глава 16
– Интересно, с чего он взял, что я мучаюсь? – усмехнулся Николай.
Однако глаза у него были совсем не веселые.
Я выразительно оглядела комнату.
– Ну, наверное, ваш отец имел в виду материальный достаток.
– А что достаток? – обиделся собеседник. – Мы вообще-то не бедствуем. Хорошо живем, вон плазменную панель недавно купили, компьютер. В этом году в Крым отдыхать поедем.
Ну да, вы поедете в Крым, а Яна – на Сардинию. Есть разница? И квартирка у нее своя, а не съемная.
Мысли Николая, очевидно, развивались в том же направлении.
– Это, конечно, не отцовские хоромы на Лесной улице. Но я смотрю на жизнь реально. Чтобы заработать на квартиру в Москве, надо убивать или воровать, на такое я никогда не пойду. А на еду и шмотки нам хватает. Вообще, если исходить из затраченных усилий, я живу просто шикарно. С утра встал, отвез товар в пару магазинов, получил свои пятьдесят «баксов», и в два часа дня уже дома.
– Кем же вы работаете?
– Я частный предприниматель, торгую лапшой быстрого приготовления.
– А что, после обеда магазины лапшу уже не принимают? – ехидно поинтересовалась я.
– Почему же, принимают. Но к чему мне надрываться сутками напролет? Я же говорю: нам и так хватает.
«По вашей жене этого не скажешь», – чуть не вырвалось у меня, но я прикусила язычок.
– А в последнее время отец сильно меня напрягал, – добавил Николай.
30 
