Особенно,... 
64 
Снова повисло молчание. Долгая минута, в течение которой меня посетила всего одна мысль, но весьма отчётливая: если троица не растопчет Майса, сделаю это лично. Он что, не научился за всю прожитую жизнь вести переговоры? Уж выбрал, совершенно точно, не того человека! Хотя... Изо всех троих именно кажущийся беспечным Вехан — самый основательный и рассудительный. А стало быть, выбор был удачен. Но только не для хозяина «Перевала».
— Предлагаешь отменить игру? — Спросила блондинка.
— Нет. Мы сыграем. Как обычно, только... Пригласим ещё одного игрока.
— Кого же?
Вместо ответа Вехан взглянул на heve Майса. Тот сглотнул и мелко затряс губами, но не смог выдавить из себя ни одного слова, подтверждающего согласие или означающего отказ. Впрочем, судя по твёрдости взгляда карих глаз, отказа не предусматривалось.
Миллин задумчиво погладила пальцами сукно стола.
— Введём в игру заведение? Почему бы и нет... Только что будет поставлено на кон?
— С нашей стороны те же самые ставки. А с другой... Скажем, вон та красавица. Ничего не имеете против, дражайший?
Правильнее было бы сказать «дрожащий», потому что у Майса уже зуб на зуб не попадал. Чего он так боится, скажите на милость? Даже если проиграет, потеряет всего ничего... Эй. О чём шла речь? «Красавица»?!
Я взглянул на застывшую в глазах Шиан обречённость. Вздохнул. Мысленно попросил прощения у всех, кого смог припомнить, равно людей и богов. Поднялся и подошёл к столу, за которым сидела троица.
— Негоже играть на живую душу. Не по-людски это. Да и рабство в Империи, насколько мне помнится, запрещено.
Блондинка вскинула брови:
— Вам следовало бы сначала попросить разрешения вступить в беседу, а не бросать обвинения. Вы считаете, что имеете право поучать нас?
— Я всего лишь хочу предостеречь.
— От чего же?
— От богопротивного поступка. Или вы хотите запятнать свою душу грехом в канун Зимника?
Тонкие губы Слата, профиль которого был мне хорошо виден, скривились в плотоядной усмешке, а Вехан, переведя взгляд с бледного лица Майса на моё, спросил:
— Вас так заботит судьба этой женщины?
— Более чем.
— Вас ведёт любовь?
— Да.
И ведь не вру, что самое смешное: именно любовь. К себе и к своему безоблачному будущему существованию. Любовь страстная, но пока ещё неразделённая.
Чернявый подумал и предложил:
— Я не имею привычки менять ставки, но, если пожелаете, можете сыграть с нами. Заняв место хозяина.
— На тех же условиях?
— Разумеется.
— Отлично.
Я сел в свободное кресло.
— Начнём?
***
Тык-дык, тык-дык, тык-дык. Цоканье копыт. Кто под седлом у судьбы, кляча или чистокровный скакун? Не узнаешь, пока всадник не появится из-за поворота. А в скорбном игровом случае — пока стаканчик не будет поднят над столом. Впрочем, я и так знаю, что выкинула Миллин. «Кровь на цветущих одуванчиках»[6]. Меньшего и не ожидалось: блондинка неспособна проигрывать то ли в силу своей природы, то ли благодаря долгому и тщательному обучению.
Стаканчик воспарил вверх, и Шиан покорно повторила моё предположение:
— «Кровь на цветущих одуванчиках».
Заявлялась, правда, менее сильная комбинация, но больше — не меньше, верно? И торжествующая Миллин сунула в рот леденец.
Первый круг игры пройден, но предстоят ещё два. С двумя противниками. Хорошо, что Майс подсунул те самые кости, которыми я зарабатывал пропуск в «Перевал».
Для определения судьбы глашатая была выбрана «Ложь или правда» — весьма занятная игра. Ввиду того, что ставка была всего одна, решено было играть на простое выбывание, но не проигравшего, как это водится, а победителя. В остальном всё просто: игрок делает бросок и, не показывая выпавшие грани, объявляет комбинацию. Правдиво будет его заявление или нет, неважно, потому что второй по очереди игрок должен либо согласиться, либо опротестовать. Если соглашается, наступает его черёд бросать. Если же сомневается... Стаканчик поднимается. Допустим, первый игрок не лгал, тогда второй пропускает ход, передавая его третьему. Если же лгал и был уличён во лжи — выходит из игры до следующего круга.
Я благополучно вышел ещё на первом броске, предоставив троице возможность разобраться между собой, кто удачливее. Собственно, меня интересовала только последняя партия, но принимать участие приходилось во всех. Заодно установил для себя, что Миллин, как самая привычная к деревянным костям, оказалась на высоте и с незнакомыми игральными инструментами. Хотя, в подобной игре важнее не умение бросать, а умение убедительно врать...
64 
