ДЕЛО О ПОХИЩЕННЫХ СЕЙФАХ

29 мая 1956 года премьер-министр ГДР Отто Гротеволь выступил с речью в Народной палате. Он сообщил, что в ГДР перебежал немец, долго работавший в американской разведке. «В качестве жеста доброй воли он привез с собой сейфы с документами американского шпионского центра. На основании этих документов было арестовано 137 вражеских агентов».

Несколько позднее, 10 июля 1956 года, МГБ ГДР устроило пресс-конференцию, на которой выступил «перебежчик» Хорст Гессе. Он рассказал о том, что был завербован американской военной разведкой в 1954 году в Магдебурге, потом за хорошую работу его перевели сначала в Берлин, а затем в Вюрцбург, где он стал главным вербовщиком агентов. «В силу занимаемого мною положения я знал довольно много о подразделениях военной разведки в Вюрцбурге, занимавшихся вербовкой агентов в ГДР», — заявил он. Затем Гессе подробно рассказал о некоторых операциях американской разведки по сбору информации о транспортных коммуникациях советской и восточногерманской армий. Далее он объяснил мотивы своего поступка: «После того как у меня зародилось много сомнений относительно справедливого характера моей работы, я решил порвать с этой спецслужбой и перейти на сторону ГДР. В качестве доказательства моей доброй воли и искренности моего поступка и в надежде возместить ущерб, нанесенный ГДР в результате моей прежней деятельности, я принял решение взять с собой уже упоминавшиеся выше сейфы вместе с их важным содержимым».

О каких сейфах шла речь, и вообще был ли Хорст Гессе «перебежчиком»? В действительности все это было тщательно разработанной операцией спецслужбы ГДР — штази.орст Гессе, служивший во время войны в пехоте, получил тяжелое ранение и попал в плен к англичанам. С 1945 года он жил в Магдебурге, в советской зоне оккупации, вступил в компартию, некоторое время работал механиком, затем служил в Народной полиции и в пограничных войсках. С 1954 года — работал механиком на машиностроительном заводе. Тогда же он получил письмо от своего бывшего соседа Зигфрида Фойгта, который приглашал его погостить в Западный Берлин. Гессе доложил об этом письме в МГБ. Контрразведка быстро установила, что Фойгт — вербовщик и «главный агент» американской военной разведки.

Гессе принял предложение штази «подставиться» американской разведке. Он поехал к Фойгту и дал себя завербовать. По заданию американцев устроился на работу в советскую воинскую часть. Первым заданием было сфотографировать ее расположение, уделив особое внимание зданиям, в которых размещались штабные учреждения, танкам, автомашинам с номерами частей и другим объектам, представляющим интерес для специалистов, определяющих боевой порядок и организацию советских войск в Германии. Вскоре Гессе приобрел у американцев репутацию ценного агента; его фотографиям и соображениям о передвижениях советских войск придавалось большое значение.

Правда, американцы оказались довольно доверчивыми и ни разу не усомнились в подлинности фотографий. А ведь все они были сделаны сотрудниками КГБ. Много позднее, на занятиях с курсантами контрразведки МГБ, Гессе рассказывал: «Знаете, я тут же сел бы в лужу, если бы американцы задали нужные вопросы. Я никогда не видел этих фотографий. Я просто отвозил проявленную пленку. Если бы меня спросили, в какое время дня были сделаны снимки, с какого угла, и с какой выдержкой, я бы не смог ответить правильно…»

Но надо было делать следующий шаг — внедрять Гессе в аппарат американской военной разведки, где он мог бы выявлять агентов противника на территории ГДР.

Для этого использовали беспечность Фойгта, хранившего секретную документацию в письменном столе в своей квартире. Как-то раз, когда Гессе пригласил Фойгта в ночной клуб, в его квартиру проникли агенты штази и изъяли списки агентов, в числе которых был и Гессе. Для видимости «арестовали» жену Гессе, которая, правда, вскоре была отпущена. Но самому Хорсту больше нельзя было оставаться в Восточной Германии, и американцы, подвергнув его испытанию на детекторе лжи, которое он прошел успешно, перевели Гессе на службу в Вюрцбург. К этому времени он уже был лейтенантом службы госбезопасности ГДР.

  239