Вечеринка скоро закончится. Зал в церкви святой Мэри, старая хибара, пахнущая спитым чаем и сборниками церковных гимнов, была в их распоряжении только до шести часов. Гости: дяди и тети, двоюродные братья и сестры, школьные приятели и товарищи по работе, прошлые и нынешние, — уйдут из церкви не позже Фи и Дарена. Кристин разговаривала с довольно приятным мужчиной средних лет, одним из многочисленных родственников Дарена. Черил стояла с кусочком свадебного торта, на этот раз держалась естественно, хихикала с двумя парнями, чьи волосы до плеч смотрелись довольно странно на фоне строгих костюмов. Филипп поблагодарил Стефани за кусок торта, который та ему передала, и, подняв голову, встретился взглядом с Сентой. Да, она двойник Флоры.
Казалось, ее глаза потемнели: зеленый цвет, плавающий в водных глубинах, странным образом сгустился. Сента где-то потеряла венок, и теперь ее волосы свисали, как две части незадернутого мерцающего занавеса, обрамляя мягкое, обольстительное лицо. Ее глаза, расширившиеся, приковавшие его взгляд, по-прежнему смотрели на него. Она приоткрыла рот и медленно, нарочито медленно провела языком сначала по верхней губе, потом — по нижней. Ее красивый рот был бледно-розовый, как цветущая яблоня, а язык красный. Филипп резко отвернулся, уверенный, что Сента издевается над ним.
Вернулись Фи и Дарен, одетые так, как раньше никогда не одевались: он в темно-сером костюме, она — в белом. Теперь, когда они вечером поедут в гостиницу, а завтра — в Гернси, в них каждый без труда узнает молодоженов. Филипп последний раз был на свадьбе очень давно, совсем еще ребенком, поэтому оказался совершенно не готов к нахлынувшей на него вдруг волне уныния. Как только молодые в элегантных костюмах, обсыпанных конфетти, уехали, и их машина с какими-то надписями и привязанной сзади консервной банкой скрылась за горизонтом, Филипп почувствовал, что его переполняет разочарование. Все разъезжались. Впереди маячил своей скукой вечер. Мать проведет его с одной из сестер. А Филиппу поручено отвезти подружек невесты в Гленаллан-Клоуз, где они переоденутся в свою обычную одежду.
Отвезти всех, кроме Сенты, которая разговаривала у изгороди с каким-то человеком (Филипп его не знал) и наотрез отказалась ехать, передав через Джанис, что доберется сама, ее кто-нибудь подбросит. Да, придется ей поискать машину, подумал Филипп обиженно, ведь начался сильный дождь, хотя утро было солнечное и день ясный. В такую погоду возвращаться домой и входить в пустые комнаты еще тоскливее. Девушки поднялись в комнату Фи и Черил, где теперь будет жить одна Черил, Филипп выпустил собаку из кухни. Он переоделся в джинсы и свитер и, как только дождь стал затихать, пошел гулять с Харди вокруг дома. Возвращаясь, он встретил Стефани и Джанис, которые уже уходили.
Теперь можно было поговорить с Черил. Она наверняка еще наверху. Поднимаясь по лестнице, Филипп услышал из комнаты сестры музыку и пошел к себе. Надо будет зайти к Черил минут через десять. Комната Филиппа была крохотной, слишком маленькой для того, чтобы в ней уместилось что-то помимо одной кровати, платяного шкафа, письменного стола и стула с высокой прямой спинкой. И хотя Филипп работал в компании, которая в том числе оборудовала такие крошечные каморки предметами, экономящими пространство, и встроенной мебелью, он никогда не горел желанием сделать что-то подобное у себя. Отчасти потому, что не хотел ничего улучшать в Гленаллан-Клоуз, чтобы у матери, а следовательно, и у него не появилось соблазна остаться здесь насовсем. Другое дело, если Кристин носила бы фамилию Арнэма и жила бы в Чигвелле. Тогда дом достался бы ему и он быстро привел бы его в порядок.
Филипп открыл шкаф и достал Флору. На ней по-прежнему был голубой пакет с прорезью, сквозь которую виднелось ее лицо. Филипп развязал узел и снял пакет. Он поставил статую в углу, у окна. Удивительно, как благодаря ей одной комната преобразилась. Белый мрамор мерцал в сероватом, пропущенном через фильтр дождя свете. Интересно, можно ли удалить это зеленое пятно? Глаза Флоры смотрели сквозь Филиппа, а лицо было будто освещено изнутри языческой мудростью.
Арнэм с женой заметят пропажу, как только заглянут в сад. Когда они приедут, сосед, наверное, расскажет, что видел вора с каким-то длинным свертком, и они сообразят, что к чему. Филипп предполагал, что никто не будет связывать эту пропажу с его персоной. Если Арнэм его и помнил, то как недавнего выпускника, каким он и был тогда, стажера «Розберри Лон», — ничего общего с коротко стриженным мужчиной в пиджаке, как описал бы Филиппа сосед. Арнэм, пожалуй, даже почувствует облегчение, узнав о пропаже Флоры, от которой не хотел избавляться только из суеверия. Попробовать вывести пятно растворителем или сначала пойти поговорить с Черил, размышлял Филипп в тот момент, когда сестра позвала его с лестницы. Они никогда не стучались друг к другу, но в то же время без приглашения не входили.