Особенно,... 
96 
Томми и Ноэ как раз садились в машину, и Лорен не хотела, чтобы ее слышали.
– Ну, разумеется, волновалась. Да прекрати скалиться, как идиот, и влезай поскорее! Я хочу домой.
Ему смертельно хотелось поцеловать ее, но пришлось удовлетвориться пожатием руки. Жалкий суррогат!
– Шериф, – окликнул Ник, открывая дверцу, – я хотел бы завтра потолковать с вашим сыном.
Когда Ник выводил машину со стоянки, Томми ухитрился посмотреть в заднее стекло и увидел, как шериф о чем-то спорит с Лонни.
– Как по-твоему, может, это Лонни преследует Лорен?
– Проверим, – отозвался Ник. – Но не думаю. Лонни не производит впечатления слишком сообразительного индивида.
– Да попросту кретин, – поддакнул Ноэ.
– Верно, и поэтому ты его подзуживал, – буркнул Ник.
– Это как? – с невинным видом осведомился Ноэ.
– Значит, у нас и запаска есть? Не помнишь, что сказал Лонни после того, как он порезал первое колесо?
– Возможно, – признался Ноэ. – Хотел чем-нибудь занять его, чтобы оставил вас с Лорен в покое.
– Да ну? А мне казалось, пытаешься определить, как далеко он способен зайти.
Ноэ пожал плечами и раздраженно дернул за жесткий воротничок, немилосердно натерший шею.
– Просто удавка какая-то, – пожаловался он.
– Ник, а в ресторане были агенты? А если и были, почему не пришли на помощь? – допытывалась Лорен.
– Все под контролем! – уверенно бросил Ник.
– Уэссон приказал мне позволить Томми принимать исповеди, – объявил Ноэ.
– А Пит против. Не слишком умная идея, – возразил Ник.
– Я так ему и ответил.
Судя по тону, Ноэ тоже был не в восторге от Уэссона. Повернувшись к нему, Лорен спросила, в чем дело. Ник поспешно прижал большой палец к диску. Ноэ, заметив его жест, покачал головой:
– Не стоит. Пусть Уэссон слышит. Лично я считаю его амбициозным болваном, который рвется к власти. По трупам пойдет, лишь бы добраться до вершины, никого не пожалеет, включая Моргенштерна.
Очевидно, Ноэ слишком долго сдерживался и теперь, не стесняясь, изливал душу.
– Он, конечно, одинокий волк и не привык играть в команде. Совсем как я. Однако при этом я всячески избегаю рекламы и, как огня, боюсь папарацци, а Уэссона хлебом не корми, только дай пообщаться с прессой. Помнишь, Ник, дело Старков? Ну еще бы! Разве можно забыть ситуацию, в которой приходится убивать?!
– И что дальше? – спросил Ник, разглядывая Ноэ в зеркало заднего обзора.
– Бьюсь об заклад, ты немало удивился, когда пару дней спустя развернул газету и прочитал трогательную историю о фэбээровце, спасшем малыша. Не показалось странным, что репортер так хорошо осведомлен о твоей семье и лучшем друге, Томе Мэддене?
– Хочешь сказать, что это Уэссон разболтал? – охнул Ник. – Да представляешь ли ты, что это означает?
От ярости потемнело в глазах. Он осекся и стиснул зубы, чтобы не выразить свое мнение в более откровенной форме.
– Вот именно, хочу, – заверил Ноэ. – Неужели не заметил, что почти в каждой строчке красуется его фамилия? Уверен, что, если бы мне удалось припереть к стенке автора статьи, он бы все подтвердил.
– Но зачем это ему нужно? – вмешалась Лорен. – Какая Уэссону от этого выгода?
– Затаил злобу. И хочет стать начальником над апостолами, – пояснил Ноэ. – Он всегда этого добивался, поэтому и считает, что чем чаще его имя станет появляться в газетах, тем больше у него шансов. Говорю тебе, Ник, как только Моргенштерн получит повышение или уйдет на пенсию, Уэссон сделает ход конем. И тогда самое умное, что ты сможешь сделать, – немедленно уйти.
Ник въехал на стоянку позади аббатства и заглушил двигатель.
– Пока что нам следует сосредоточиться на задании. Томми, советую тебе получше отдохнуть. Ты сам на себя не похож.
– Увидимся завтра на пикнике, – пообещал Том и, подавшись вперед, сжал плечо сестры. – Ну как ты?
– В порядке. Спокойной ночи, Томми.
Ноэ проворно выскочил из машины и, сунув голову в окно, пропел:
– Сладких снов, Снеговичок!
Глава 22
К тому времени, как прибыли Ник и Лорен, пикник был в полном разгаре. Над поляной плыли звуки музыки. Ник взял Лорен под руку и повел по дорожке к тому месту, где вокруг наспех возведенной эстрады для оркестра и столиков собралась целая толпа. Ближайший холм был устлан одеялами всех цветов и размеров и издалека казался лоскутным покрывалом. Дети носились сломя голову, бесцеремонно расталкивая взрослых. В воздухе висел соблазнительный аромат жаренного на решетке мяса.
96 
