247 
Весной 1838 года в салоне мадам Жубер Мюссе увидел выступление юной певицы, Полины Гарсии, сестры Малибран, чью смерть он оплакивал в великолепных стансах. Голос Полины был до того нежен и чист, а исполнение столь проникновенно и страстно, что поэт сразу влюбился в некрасивую, но тем не менее очаровательную девушку. Однако у маленькой испанки было не такое легко воспламеняющееся сердце, как у чувствительной парижанки. Она сумела удержать «принца Фосфора», как называла мадам Жубер своего любовника, на почтительном расстоянии.
Через год Мюссе встретился со знаменитой артисткой Рашелью. Во время их знакомства Рашель только дебютировала во время «мертвого» сезона на сцене театра «Французской комедии».
Мюссе, недолюбливавший артистическую богему, все-таки посетил Рашель. Ее окружение и весь театральный мир он превосходно описал в «Ужине у Рашели». Когда молодой артистке удалось освободиться от опеки родителей, она сняла дачу в Монморанси, там часто бывал Мюссе. Он писал своему брату: «Как восхитительна была Рашель недавно вечером, когда бегала в моих туфлях по своему саду». Он собирался написать для своей новой подруги две трагедии в стихах, но серьезно об осуществлении этого намерения не думал.
Тем временем Рашель стала настоящей звездой театра «Французской комедии» и любимицей парижского общества. Однажды она дала ужин, на который был приглашен и Мюссе. Гости восхищались драгоценным кольцом на тонком, почти прозрачном пальце артистки.
«Знаете что, господа? – сказала она вдруг. – Так как кольцо вам всем нравится, я объявляю аукцион. Тот, кто больше предложит, тот его и получит».
Гости охотно приняли предложение и начали торговаться.
«А вы, мой поэт, – обратилась Рашель к Мюссе, – что вы предложите?» – «Свое сердце», – ответил Мюссе, и Рашель радостно воскликнула: «Кольцо ваше, Альфред!»
После этого она сама надела кольцо на его палец. Конечно, Мюссе считал это шуткой, и, прощаясь с Рашелью, хотел возвратить ей драгоценное украшение, но она просила оставить кольцо у себя. Когда же Мюссе заупрямился, она с неподражаемой грацией стала перед ним на колени.
«Подумайте только, дорогой поэт, – сказала артистка, – какой ничтожной благодарностью будет это кольцо за долгожданную роль, которую вы для меня напишете! Смотрите на кольцо как на талисман, который нам принесет счастье».
Но талисман не помог: Рашель вскоре переехала в Лондон, а Мюссе больше не думал о своих трагедиях. Восторг перед Рашелью уступил место увлечению артисткой Розой Шери. И в один грустный осенний день он вернул кольцо несравненной Рашель.
Мюссе суждено было еще не раз встречаться с Жорж Санд. В Париже после разрыва с великой писательницей встретили его с восторгом. На него смотрели как на Тангейзера, который был в гроте Венеры и вернулся оттуда пресыщенным, больным и разочарованным. Это, впрочем, не помешало ей по возвращении в Париж сделать попытку к примирению. Жорж Санд в то время окончила свой роман «Консуэло». Слава ее гремела далеко за пределами Франции. Но и Мюссе находился на гребне славы.
Мюссе метался между неуверенностью и попыткой все забыть до тех пор, пока ему не пришлось вызвать на поединок Густава Планше, литературного критика, отрицательно высказавшегося о Жорж Санд. Друг поэта попытался объяснить Мюссе, что Жорж Санд не заслуживает того, чтобы подставляться из-за нее под пули. Мюссе отказался от дуэли, удовлетворившись извинениями Планше. Он устал и наконец-то понял, что не нужен ей. И ушел.
Сердце женщины говорило, что она, может быть, больше виновата в разрыве, чем ее друг. Мюссе сначала упорствовал. Он не хотел вступать даже в переписку со своей бывшей подругой и все ее письма отсылал обратно нераспечатанными. Тогда Жорж Санд прибегла к хитрости. В один прекрасный день Мюссе получил мягкий душистый пакет. Загадочный вид пакета заставил поэта призадуматься, и он решил его вскрыть: там оказались великолепные мягкие черные волосы, которые он некогда с такой страстью целовал. Жорж Санд отрезала себе волосы в знак покаяния. И поэт уступил: они вернулись друг к другу. Но теперь уже Жорж Санд писала ему: «Мы должны от этого вылечиться».
Их бурный роман нашел свое отражение в произведении Жорж Санд «Она и он», романе Альфреда де Мюссе «Исповедь сына века» и поэме «Ночи». 12 мая 1834 года Жорж Санд писала своему возлюбленному: «…Будь счастлив, будь любим. Да и как тебе не быть счастливым и любимым? Храни мой образ в потайном уголке твоего сердца и заглядывай туда в дни печали, чтобы находить утешение и ободрение… Ты говоришь, что аромат весны и сирени доносится ветром в твою комнату, заставляя сердце твое биться любовью и юностью. Это признак здоровья и силы – самый нежный из даров природы. Люби же, мой Альфред, люби по-настоящему. Полюби молодую, прекрасную женщину, еще не любившую и не страдавшую. Заботься о ней и не давай ей страдать. Сердце женщины ведь так нежно, если только это не камень и не ледышка. Я думаю, что середины не существует, так же как нет ее в твоей манере любить. Напрасно ты стараешься огородиться своим недоверием или укрыться за беспечностью ребенка. Твоя душа создана для того, чтобы любить пламенно или совершенно очерстветь…»
247 
