Последние отзывы

  92  

Марина автоматически берет визитку и задумывается.

КЭГЕБИСТ (подходит к Геннадию): Вы интеллигентный человек. Я обращаюсь к вашему разуму. Если их не остановить, снова начнется побоище. Отрезвите их! Они вас послушают. Здесь все равно на всех не хватит. А за углом еще шесть таких киосков. И все эти киоски держат те же лица не нашей национальности... Вы меня понимаете?

ГЕННАДИЙ: Еще как понимаю! (забирается на перевернутый киоск): Господа! Товарищи! Друзья! Судари! Братцы! Вспомните, как жили наши предки под иноземным игом. Вспомните хотя бы известный фильм «Андрей Рублев».

Гигант и Федор стоят рядом.

ГИГАНТ (спрашивает у Федора): Слышь, соседушка... А Рублев, это кто? Напомни.

ФЕДОР: Это тот, что рубль у славян изобрел, по-моему... Первопечатник рубля, вот!

ГИГАНТ: Сукин козел! Не мог баксы изобрести.

ГЕННАДИЙ (продолжает ораторствовать): Но наши предки объединились и скинули с себя иноземное иго. Сегодня нас снова хотят поработить. Объединимся же в борьбе против иноверцев! Не посрамим землю российскую! Не будем позорить себя и ссориться из-за всякой мелочи, из-за того, что кому-то что-то не досталось. Там за углом еще шесть таких же киосков. Их держат те же иноверцы, которые обирают нас, народ российский.

МАРИНА (Геннадию): Что ты говоришь? Ты же образованный человек!

ГЕННАДИЙ (Марине): Только мы, образованные люди, Мариночка, должны вести за собой народ. Иначе он никогда не очнется от спячки. Братцы! Пора очнуться от спячки. Пора пробудиться. (Кричит батюшке) Батюшка! Ответь нам честно: какая вера нашенская?

БАТЮШКА: Православная, сын мой...

ГЕННАДИЙ: А скажи, Батюшка, мы должны у себя на Руси отстаивать нашу веру православную перед другими верами?

БАТЮШКА: Должны, сын мой... Конечно, должны.

ГЕННАДИЙ (в экстазе от собственного ораторства): Вы слышали, друзья мои? Батюшка благословил нас «натянуть иноверцев по самые помидоры»!

БОРЕЦ ЗА СПРАВЕДЛИВОСТЬ (как и Геннадий, в экстазе борьбы за справедливость): Интеллигент прав! Постоим, братцы, за нашу православную Русь! Ура!

Сплотившаяся толпа устремляется с криком со двора. Впереди Геннадий, Гигант, Федор. Все вместе. Как будто и не было побоища.

СЛЫШАТСЯ ВОЗГЛАСЫ: За веру!

За Россию-матушку!

За Сталина!

Да здравствует демократия!

Драчун вырывается от жены.

ДРАЧУН: Эх, лучше уж я буду спать один. (Присоединяется к толпе).

ЖЕНА ДРАЧУНА: Плакало мое трюмо...

За толпой движется бочка с квасом. Бегут зеваки. Телевизионщики с аппаратурой. Стараются не отстать.

РЕЖИССЕР: Потрясающе! Русский погром! Ты понимаешь, что это такое? Передачу о русском погроме купят в Израиле, США, Японии... Скорей! Какой удачный день!

ВНУЧОК (Моисею): Дедушка! Пойдем на другой балкон, посмотрим.

МОИСЕЙ: Не надо, внучок, тебе на это безобразие смотреть. Рано.

ВНУЧОК: Не волнуйся, дедушка. Я же все равно ничего не вижу.

МОИСЕЙ: Ну, если не видишь, то пойдем посмотрим.

Йог на балконе поменял позу. Он так же невозмутим. Он ничего не заметил.

На дереве похожая на рваный флаг развевается кофточка.

В пивной два милиционера пьют пиво. Наблюдают из окошка, как толпа громит киоски, а небритые кавказцы разбегаются тараканами во все стороны.

ПЕРВЫЙ МИЛИЦИОНЕР: На работу, Колюня, нам возвращаться нельзя. Мамед нам этого не простит.

Несколько джипов подъезжают к офису, над входом в который написано: «Джойнт-сток Мамед энд компани». Омоновцы в масках выбегают из джипов, врываются в здание. Крик. Стрельба. Разбитые окна. Выводят арестованных.

Лейтенант просматривает бумаги в сейфе. Солдат докладывает полковнику в джипе.

СОЛДАТ: Мамеда нет. В сейфе все документы. Наркота. Оружие.

ПОЛКОВНИК: Теперь он от нас не уйдет.

Из «БМВ» с темными окнами за сценой разграбления своих киосков внимательно следит Мамед.

Хозяин ларька бойко объясняет ему что-то на своем языке. Мамед набирает на мобильном телефоне номер.

МАМЕД: Это я, Мамед. Это ты, Сумамед?

В ауле, в доме – необычайно похожий на Мамеда человек. Он – старше. Слушает, что ему говорит Мамед. Лицо ожесточается. Глаза багровеют.

Почти стемнело.

На улице рядом с домом на тротуарах валяются перевернутые остовы киосков. С них сняты даже стекла. Над киосками кружатся встревоженные каркающие вороны.

Расходятся последние люди. Все, как муравьишки, тащат по тропинкам награбленное. На одном надето несколько рубашек. У другого на шее висит лифчик. Третий – в женском пеньюаре. Особенно доволен тот, кто искал вторую туфлю.

  92