Особенно,... 
37 
— Сколько я спал?
— Почти четыре дня. Тебе требовалось как следует выспаться, чтобы восстановить силы. Так сказал доктор. Теперь я вижу, что он был прав: у тебя уже не такие стеклянные глаза. Я всего-то хотела тебя побрить, — ворчливо добавила она. — Ты оброс, как медведь.
Трэвис потер подбородок.
— Да, надо.
Он зевнул, потянулся, расправляя мышцы, но внезапная боль обожгла его.
— Помню, что я был ранен…
— Да еще как! Они стреляли в спину, но пуля прошла ближе к боку, чем к центру, и навылет. Тебе повезло, парень, никакого заражения, все чисто. Должно быть, ангел-хранитель постарался, Трэвис улыбнулся:
— Наверняка.
Он медленно обвел глазами комнату. Она показалась ему хорошо знакомой, минуту или две он не понимал почему. Потом до него дошло: он лежит в той же кровати, на которой спала Эмили.
— Где она?
— Полагай, ты спрашиваешь про Эмили, — нерешительно начала Милли. — Ты хоть что-нибудь помнишь про последние четыре дня? Да нет, конечно, не помнишь. Денно и нощно она сидела возле тебя. Молилась о твоем выздоровлении. Вчера ты спал уже совершенно спокойно, и доктор Стэнли убедил Эмили, что худшее позади и теперь дело пойдет на поправку.
— Где она? — снова спросил Трэвис.
Он подозревал неладное; уж слишком нервно Милли Перкинс теребила фартук, да и смотрела куда угодно, только не ему в глаза.
— Она… она уехала, — заикаясь пролепетала Милли, которая, прежде чем ответить, предусмотрительно отступила на шаг.
Трэвис рывком отбросил одеяло и спустил ноги на пол. Милли закрыла глаза ладонями и так стремительно отвернулась, что едва не упала. Оглядев себя, Трэвис шепотом выругался: он был совершенно голый. Тотчас снова натянув на себя одеяло, он откинулся на подушки и пробормотал:
— О, эта чертова слабость!
— Еще бы! Знаешь, сколько крови ты потерял? Доктор Стэнли говорит, что ты ударился головой, падая с лошади, потом стукнулся о камень. Поэтому ты и спишь, как сурок.
— Я упал с лошади? — Трэвис пришел в ужас. Если услышит про это, он до конца дней не оставит его в покое. — Милли, ты можешь повернуться обратно.
Милли смущенно взглянула на него, продолжая теребить фартук; щеки ее пылали, как у чрезмерно застенчивой старой девы.
— Эмили — твой ангел-хранитель, Трэвис. Когда ты упал, эта девочка оттащила тебя в укрытие. И откуда у нее только силы взялись! Ей-богу, Трэвис, она любит тебя так, как никакая другая женщина никогда не полюбит. Ты будешь настоящим дураком, если не догонишь ее.
Клейборн пожал плечами.
— Она ведь собиралась выйти замуж за О'Тула, разве ты забыла? И знаешь почему? Потому что хотела стать женой богатого человека с большим домом и винтовой, черт бы ее побрал, лестницей.
Трэвис злился все сильнее. Нужно быть совершенно, бесчувственной женщиной, чтобы вот так взять и уехать не попрощавшись!
— Да нет же! — с досадой воскликнула Милли. — Эмили не собиралась выходить за О'Тула. Она сама сказала мне это перед тем, как вы поехали в Голден-Крест.
— Так я тебе и поверил! Она передумала, только когда увидела развалюху вместо шикарного дома и жалкое ничтожество вместо обаятельного и достойного джентльмена.
Милли хмыкнула:
— Знаешь, Клейборн, кончай пускать пузыри. Я бы на твоем месте выскочила из постели и погналась за ней, чтобы не опоздать.
— Придется — хотя бы ради того, чтобы высказать все, что я о ней думаю. Разве это нормально — улизнуть так, как она? Она ночью сбежала?
— Ну конечно же, нет. Эмили отправилась днем и сейчас уже едет домой, в Бостон. — Она немного помолчала и продолжила: — Я говорила Джону, что рано или поздно какой-нибудь красавец подцепит ее. Правда, после этой истории Эмили сказала, что вообще не выйдет замуж. Но уверяю тебя, Трэвис, очень скоро какой-нибудь говорун заставит ее переменить решение. Ну да ладно. Тебе ведь все равно, от кого у нее будут дети, правда?
Трэвис не ответил на коварный вопрос Милли Перкинс.
— Почему ты мне ничего не сказала перед нашим отъездом в Голден-Крест?
— Потому что меня об этом просила Эмили. Она умная девочка и прекрасно понимала, что ты откажешься везти ее туда, если узнаешь, что она решила отказать жениху. А она считала, что должна соблюсти приличия и лично сказать этой крысе, что передумала.
— Какой крысе?
— Ну, она его так называла. Конечно, тогда еще Эмили не знала, что за тип этот Клиффорд. Она считала его порядочным человеком, поэтому « хотела объясниться с ним с глазу на глаз.
37 
