Особенно,... 
195 
Северо-Американское соглашение о свободной торговле наркотиками, думает Адан.
Благослови, Господь, НАФТА!
При Адане прежний Мексиканский Батут представляется уже невинным подпрыгиванием малыша на кроватке. Эй-эй, зачем же прыгать, когда можно летать?
И Адан может летать. Он — Лорд Небес.
Не то чтобы жизнь потекла по старому, довоенному руслу.
Нет, это не так. Адан — реалист. Стать прежней жизнь после убийства Парады не может. Официально он по-прежнему разыскиваемый преступник, их новые «друзья» в Лос-Пинос назначили награду в пять миллионов долларов за братьев Баррера. Американское ФБР включило их в список особо опасных преступников, их фото висят на стенах пограничных пропускных пунктов и в полицейских участках.
Но все это, конечно, так, ширма. Реверанс американцам. Мексиканский закон старается выследить Баррера не больше, чем пытается покончить с наркоторговлей в целом.
И все же Баррера в открытую не могут бросать им вызов, не могут ставить президента в неловкое положение. Это молчаливое соглашение. А потому с прежним покончено — никаких больше вечеринок в роскошных ресторанах, никаких дискотек, скачек, мест в первом ряду на крупных боксерских матчах. Баррера приходится обеспечивать правительству правдоподобные мотивы неудач в их розыске, что позволит пожимать в растерянности плечами, выдвигая отговорки перед американцами: мы бы с радостью арестовали Баррера, если б только знали, где их разыскать.
И потому Адан не живет в большом особняке в Колониа Иподромо, не навещает свои рестораны, не сидит в задней кабинке, производя вычисления в желтых блокнотах. Особняк он и не вспоминает, рестораны ему безразличны, но он очень скучает по своей дочке.
Люсия и Глория живут в Америке, в спокойном пригороде Сан-Диего — Бонита. Глория учится в местной католической школе, Люсия теперь ходит в новую церковь. Раз в неделю курьер Барреры на машине встречает ее на стоянке торгового центра и передает кейс с семьюдесятью тысячами долларов наличными.
Раз в месяц Люсия привозит Глорию в Баху повидаться с отцом.
Они встречаются в уединенных домиках в деревне или за городом, в местечке для пикников у дороги рядом с Текате. Адан живет ради этих встреч. Глории сейчас двенадцать, и она начинает понимать, почему отец не может жить с ними, почему не может переехать через границу в Соединенные Штаты. Он пытается объяснить ей, что его ложно обвиняют во многих преступлениях, что американцы взвалили все грехи мира на плечи Баррера.
Но чаще они болтают о повседневном: как девочка учится в школе, какую музыку ей нравится слушать, какие фильмы она видела, кто ее друзья и что они поделывают вместе. Девочка растет, но увеличивается, к сожалению, и ее увечье; болезнь, похоже, прогрессирует в подростковом возрасте быстрее. Наросты на шее тянут ее и без того тяжелую голову книзу и влево, и ей все труднее говорить четко. Некоторые ребятишки в школе — как жестоки дети, думает Адан, — дразнят ее, называют Девочкой-Слоном.
Адан знает, Глория страдает от этого, но старается не обращать внимания.
— Идиоты, и всё, — говорит она отцу. — Не волнуйся, у меня есть друзья.
Но он волнуется и очень нервничает из-за ее здоровья, грызет себя, что не может бывать с ней чаще, мучится из-за малооптимистичных прогнозов ее здоровья. Он с трудом сдерживает слезы каждый раз, когда их встреча подходит к концу. Пока Глория сидит в машине, Адан спорит с Люсией, стараясь убедить ее вернуться в Мексику, но она даже и слышать об этом не желает.
— Не хочу я жить как изгой, — говорит она ему. — И кроме того, мне страшно в Мексике, я боюсь новой войны, боюсь за себя и за дочь.
Доводы убедительные, но Адан знает и истинную причину: жена теперь его презирает. Она стыдится того, чем он зарабатывает на жизнь, того, что он совершил ради денег. Она хочет отстраниться от этого, отдалиться, быть хлопотливой мамочкой-наседкой, заботиться об их болезненной дочке в покое и безмятежности американской пригородной жизни.
Но деньги она все-таки берет, думает Адан.
Никогда не отсылает курьера обратно.
Он старается не озлобляться.
Ему в этом помогает Нора.
— Ты должен понять ее чувства, — убеждает его Нора. — Она хочет для дочки нормальной жизни. По отношению к тебе это жестоко, но ты должен понять.
Странно, думает Адан, любовница принимает сторону жены, но он еще больше уважает ее за это. Она много раз говорила, что если он сумеет вернуть семью, то пусть так и делает, а она уйдет в тень.
195 
