Особенно,... 
70 
В каком-то смысле ему было обидно, что ей определенно понравился дом, а его собственная личность не вызвала ни малейшего интереса. Он был бы не прочь познакомиться с нею поближе.
У нее был монотонный, как у зомби, голос, который, однако, Теренсу показался весьма привлекательным.
— Я бы хотела, чтобы мой супруг тоже осмотрел дом.
— Прекрасно. В любое время.
— Я договорюсь о конкретной дате через Сойера.
Нервы Теренса мгновенно напряглись, несмотря на воздействие валиума.
Простившись с посетительницей, он решил успокоить их физической работой. Достав пылесос, он еще раз прошелся по коврам со следами шерсти спаниеля, чтобы уже ни о чем не тревожиться, когда явится мистер Голдшмидт.
После этого он часок попрактиковался, копируя подпись Джона Говарда. Его рука была тверда, дыхание глубоким и ровным.
Теренс опять тщательно перебрал все в письменном столе и обнаружил две старые чековые книжки, где остались почти одни корешки.
В одной из них оставался выписанный, но неиспользованный чек. Джон Говард умер внезапно, от непредугаданного врачами инфаркта. Какая ирония судьбы, что он уже не мог использовать чек за номером 655339 после выписанного в уплату за газ Северной газовой компании чека номер 655338 на сумму девяносто пять фунтов. И это был последний след, который он оставил на бренной земле. Кому предназначалась эта выплата? Вероятно, опять же оплата коммунальных услуг.
Теренс ничуть не смутился. Он не был суеверен.
Банк покойного мужа Фреды располагался в Хэмпстеде на Хай-стрит. Теренсу надо было выяснить точно, каких отделений и каких банков ему следовало избегать. Голдшмидт явился на следующий день один, без супруги, а еще ровно через сутки повторил свой визит. Он был темноглаз, толст, лыс и носил очки с сильными линзами в двойной оправе. На этот раз его сопровождала жена в черном кожаном костюме и шарфе из норки, обвивавшем ее плечи.
— Это дом моей мечты, — сказала она.
— Вы готовы немного уступить? — спросил муж.
Теренс ответил ему так, как посоветовал Сойер.
— Все разговоры о цене будут вестись через «Стейнера и Уальдвуда».
Через час позвонил Сойер. Теренс от нервного напряжения едва смог ответить ему.
— Вы настаиваете на прежней цене, мистер Фиппс?
Теренс пробормотал что-то невнятное.
— Мистер Голдшмидт предлагает вам сто тридцать тысяч фунтов.
Такие чудеса совершались лишь в сказках. Что-то сказать Теренс был не в состоянии. За него говорил Сойер, советуя поторопиться со сделкой.
Суток не прошло с того момента, как Теренс был готов отказаться от своего замысла, и еще меньше с той минуты, когда он был готов повеситься на любой люстре от страха перед грядущим разоблачением. Он боялся звонка Сойера, как зова из ада.
Он принимал ванну — не у себя, а в ванне Фреды, благоухающей тонкими ароматами, когда из воды его вырвал этот звонок. Он едва не схватил трубку мокрой рукой.
— Не кажется ли вам, что такой компромисс устроит обе стороны, мистер Фиппс?
Теренс кивнул. И только потом, осознав, что Сойер не может видеть его, он перевел мимику в речь, и прозвучало некое стаккато из: «Да… Конечно… Замечательно… Я согласен…»
Выглядело все так, что сделка состоялась или была близка к тому. Дом Фреды Фиппс ушел за сто тридцать две тысячи девятьсот пять фунтов.
14
Дождь мешался со снегом, и это было достаточно противно, если добавить еще ледяной ветер, дующий из каждого переулка. Нахохлившись, Барри совершал традиционный субботний поход по магазинам.
Он увидел Морин, выскочившую из подъезда публичной библиотеки с объемистой книгой под мышкой. На ней был ее вечный длинный плащ цвета болотной тины и темные туфли на высокой платформе.
Задержавшись на ступеньках, она раскрыла над собой огромный черный зонт, принадлежавший, видимо, Айвену.
Барри хотел поговорить с ней наедине, но перехватить Морин удалось лишь в толчее универмага, переполненного промокшими под дождем покупателями. Она уложила зонт и библиотечную книгу — какое-то издание по домашнему хозяйству — в магазинную тележку и двинулась вдоль рядов. При виде Барри она проявила не больше реакции, чем собаки, изображенные на банках с кормом, выставленных пирамидой на полках.
— Я слышала, что ты помогаешь полиции в поисках Джейсона, — сказала она ровно и с той же интонацией продолжила: — Передай мне чистящий порошок. Я не дотянусь.
70 
