Особенно,... 
64 
– Вильгельм поверит тебе, – возразила Элизабет, но, испугавшись, как бы Джеффри снова не разозлился, поспешно добавила:
– Я согласна, что короля нельзя тревожить мелкими проблемами. Белвейн заслуживает смерти, но не из рук короля.
– Элизабет… – покачал головой барон. – Ты знать ничего не хочешь, кроме одной-единственной цели, и не понимаешь, о чем говоришь. Сегодня не в обычае короля убивать кого бы то ни было.
– Тогда я действительно не понимаю, – нахмурилась девушка. – Что же предпринимает Вильгельм, если обнаруживает, что некий человек виновен в страшном преступлении? Почему не предает его смерти?
– Он не верит в такие суровые методы и после случая с графом Уолтеофом не посылает людей на смерть.
– Что же он делает? Хлопает по плечу и отпускает снова совершать злодеяния?
– Ну нет, – отозвался Джеффри. – По мне, методы короля не менее суровы, чем сама смертная казнь. Он приказывает отнимать руки и ноги и выкалывать глаза. Иногда жертвы умирают от ран, а иногда нет. Но мне кажется, оставшиеся в живых завидуют мертвым.
Элизабет содрогнулась и перевела разговор к тому, что ей хотелось узнать:
– Расскажи мне про третий способ.
– Я решил ждать и пока ничего не предпринимать. – Опасаясь бурной реакции, барон держал жену за руки.
Элизабет нахмурилась, но взрыва не последовало. Муж продолжит объяснения, про себя решила она.
А он, не дождавшись всплеска эмоций, почувствовал облегчение – очень не хотелось ругаться с женой. И, улыбнувшись, поцеловал Элизабет в лоб:
– Я вижу, ты усваиваешь уроки терпения. Это меня радует. А теперь послушай, в чем состоит план.
Элизабет кивнула. И хотя на ее лице сохранилось мрачное выражение, она показала взглядом, что согласна с мужем. Ей очень хотелось его понять, признать справедливым, обрести мир и вместе с тем совершить месть. Переложить бремя наказания виновных на плечи Джеффри оказалось не так уж трудно.
– Так вот, воин, вчера опознанный тобой, тоже ушел. Но один из моих людей, у которого завершился сорокадневный срок службы, последовал за Белвейном. Он будет всем рассказывать, что его повинность завершена, но требуется еще монета. А сам станет приглядываться и прислушиваться и все сообщать мне.
– А почему ты не хочешь заставить этого воина сказать правду?
– Ты предлагаешь его пытать, милая женушка? – улыбнулся барон.
– Не смейся, Джеффри. Обычно я не такая кровожадная. Но ты не видел, что они здесь творили. Я не предлагаю его пытать, просто хочу заставить говорить правду.
– Ты права, смешного тут ничего нет, – смутился барон, притянул ее к себе и стиснул в объятиях. Никогда еще он не был так близок к тому, чтобы извиниться. И знал, это ей будет приятно. Большего он сделать для жены не мог.
– Принимаю твои извинения, – серьезно проговорила Элизабет.
Джеффри было собрался сказать, что и не думал просить прощения, но вовремя остановился: жена все равно перевернет его слова, решил он даже с некоторым восхищением.
Элизабет смотрела на мужа в упор, и в ее глазах барон прочитал безоглядное доверие: она отдала ему себя без остатка, – не задавая вопросов и не очень переча.
Возникнув в жизни Джеффри, Элизабет за короткий срок опрокинула весь его мир. И теперь он принимал на себя ответственность, которую она ему доверяла, как принял ее саму в качестве жены. Барон не позволял себе задумываться, откуда брались такие мысли и ощущения, потому что в противном случае пришлось бы признать, что возродились чувства, которые Джеффри считал давно умершими.
– Но все-таки как же насчет Белвейна, – напомнила жена.
– Я уже говорил. Собираюсь выжидать.
– Джеффри, – Элизабет начала раздражаться, – мне очень хочется получить разумное объяснение. Но, клянусь, вытягивать его из тебя все равно, что тащить больной зуб.
Барон считал, что сказал достаточно. Элизабет ни к чему знать, что он расставил ловушку тому, второму, и как только западня захлопнется, Белвейна объявят сообщником.
– Наберись немного терпения. – Он попытался успокоить жену. – Улика будет…
– Будет! – воскликнула Элизабет, вырываясь из его рук. – Взойдет из-под ног, как трава по весне? – Она повернулась и пристально посмотрела мужу в глаза. – Если ничего не предпринимать, пройдут годы, прежде чем что-либо возникнет. Ты делаешь ставку на одного человека – того, которого послал с Белвейном. Но этого явно недостаточно. Обещаю тебе, нет, клянусь, я сделаю все для того, чтобы отомстить за гибель семьи.
64 
