Особенно,... 
79 
Инспектор открыл ей дверцу изнутри.
— Мне уже восемнадцать, — сказала Дейзи без особого задора. — Буду жить, как захочу. Как мне справиться с этим ремнем? Перевязь мешает и все эти бинты.
— Можете не надевать. На частной дороге это не обязательно.
— Правда? Вот уж не знала. А вы надели.
— Сила привычки. Дейзи, вы намерены остаться здесь? Будете жить одна?
— Но это все мое.
В этих словах, произнесенных самым мрачным тоном, звучала горечь.
— Разве я не могу жить у себя дома?
Инспектор не ответил. К чему сообщать то, что ей и так известно? Одинокая молодая женщина будет здесь беззащитна… Тем более ни к чему наводить ее на мысль о том, что преступник, возможно, захочет закончить работу, начатую две недели назад. Если эти опасения серьезны, нужно установить в Танкреде круглосуточную охрану, а не пугать Дейзи понапрасну.
Вместо этого он вернулся к теме, которую они обсуждали в последний раз у Вирсонов.
— А ваш отец так и не появлялся?
— Мой отец?
— Вы ему дочь, Дейзи. И он, конечно, знает, что с вами. Вся страна знала. Нельзя было не заметить всех этих сообщений по телевидению и в газетах. А сегодня репортажами с похорон об этом напомнят все ежедневные газеты. Ну, или я очень заблуждаюсь. Думаю, вам следует ожидать его появления.
— Если он хотел связаться со мной, разве он уже не сделал бы этого?
— Он ведь не знал, где вы. Насколько нам известно, он звонил в Танкред-Хаус каждый день.
Сказав это, Вексфорд подумал — уж не отца ли Дейзи безуспешно высматривала на кладбище? Того полумифического отца, о котором никто не вспоминал, но который где-то должен существовать.
Инспектор затормозил у фонтана. Дейзи выбралась из машины и стояла, глядя на воду. Видимо, привлеченные солнечным светом, несколько рыб собрались у самой поверхности. Белые или, скорее, бесцветные, но с яркими красными головами. Дейзи подняла глаза на мраморные фигуры: девушка, на бегу превращающаяся в дерево, ее руки уже начали покрываться листьями, а ноги — корой, и обвивший ее рукой Юноша-преследователь с жадным взглядом.
— Аполлон и Дафна, — сказала она. — Копия Бернини[17]. Считается, что хорошая. Я не разбираюсь в этом, меня такие вещи как-то не интересуют. — Она скорчила гримасу. — Давине она нравилась. Уж та знала в таких вещах толк. Я так думаю, Аполлон хотел ее изнасиловать. Вам не кажется? Эту историю облекают в высокие слова и красивые фразы, но он именно так собирался с ней обойтись.
Вексфорд молчал, думая — что за событие из жизни Дейзи отозвалось этой ее внезапной тирадой?
— Он не собирался ухаживать, да? Пригласить ее на обед, преподнести ей кольцо в день помолвки… А люди такие дураки!
Слегка тряхнув головой, она повернулась и пошла прочь от фонтана. И тут же заговорила на другую тему.
— Я спрашивала у мамы об отце, когда была маленькой. Вы же знаете, дети все хотят знать. А мама… она всегда делала так — если ей о чем-то не хотелось говорить, она отправляла меня спросить у Давины. Постоянно говорила: «Иди спроси у бабушки!» И когда я спросила Давину об отце, она ответила… Вы не поверите, но она сказала так: «Милая, твоя мама в молодости была футбольной фанаткой. Ходила смотреть, как он играет. Так они и познакомились». А потом добавила: «Не буду на этом заострять внимание, но он был человек из низов». Ей нравились такие выражения — что-то вроде изящного жаргона: «футбольные фанатки», «человек из низов». «Забудь о нем, милая, — сказала Давина, — представь себе, что ты появилась на свет в результате партеногенеза, как водоросль». И тут же стала объяснять, что такое партеногенез. Это было так для нее типично — любой разговор превращать в урок. Не могу сказать, что это внушило мне хоть немного любви или уважения к отцу.
— Вы знаете, где он живет?
— Где-то в северном Лондоне. Он женат. Если хотите, пойдемте в дом и разыщем его адрес.
Входная дверь не была заперта. Вексфорд последовал за Дейзи в дом. Внутренняя дверь хлопнула у них за спиной так, что звякнули стекла. Цветущие лилии наполняли оранжерею каким-то искусственным запахом, ароматом парфюмерного магазина. По этому холлу Дейзи ползла к телефону, оставляя кровавый след на гладком блестящем полу, ползла мимо тела Харви Коупленда, убитого на этих вот ступенях. Инспектор заметил, как девушка бросила взгляд на лестницу — туда, где срезали кусок ковра и обнажились деревянные ступени. Она прошла к дверям в противоположном конце холла — за ними располагался кабинет Давины Флори.
79 
