Особенно,... 
67 
Вообще, в церкви больше всего было пожилых дам, одиноких и группами, у многих — академический вид. Вексфорд подумал, что это, должно быть, старые подружки Давины, возможно, еще со времен Оксфорда. По фотографиям, которые видел в газетах, Вексфорд узнал в одной женщине за семьдесят известную романистку. А на соседней с ним скамье сидел министр культуры. Имя министра вылетело у Вексфорда из головы. Мужчину с красной розой в петлице — спорный вкус, подумал Вексфорд — инспектор видел по телевизору на скамьях оппозиции. Старый парламентский товарищ Харви Коупленда? Джойс Вирсон обеспечила себе место на одной из первых скамей. А вот ее сына не было видно. Так же, как не было во всей церкви ни одного юного женского лица.
Только инспектор успел подумать, кто займет свободное место рядом с ним, как на него торопливо плюхнулся Джейсон Себрайт.
— Сплошь сливки общества, — сказал он задорно, почти не скрывая удовольствия от происходящего. — Собираюсь сделать материал под названием «Друзья великой женщины». Даже если мне откажут девятеро из десяти, я все равно получу по крайней мере четыре эксклюзивных интервью.
— Не хотел бы я иметь такую работу, — сказал инспектор.
— Я перенял свою технику у американских телевизионщиков. Я ведь наполовину американец, на каникулы езжу с мамой в Америку. Нам следует многому поучиться у этой страны. — Все это он произнес, дурашливо изображая ужасный выговор американского Среднего Запада. — В «Курьере» до смерти боятся кому-нибудь наступить на мозоль, никого не тронь без перчаток, а я…
— Чшш! Тише вы! Сейчас начнется.
Музыка замолкла. Повисла тишина — ни шепотка. Будто перестали и дышать. Себрайт пожал плечами и приложил палец к губам. Такая тишина бывает только в церкви — холодная и тягостная, но для кого-то — небесная. Каждый замер в ожидании и предвкушении, постепенно наполняясь благоговением.
Органный аккорд убил тишину, внезапно взревев басами. Вексфорд не поверил своим ушам. Похоронный марш из «Савла»? Не может быть! Его уже давно никому не играют. Но звучала именно эта музыка. Там-там-ти-туум-там-ти-там-ти-там-ти-туум, — про себя подтягивал Вексфорд. Три гроба нечеловечески медленно плыли по проходу на волнах прекрасной и жуткой музыки. Ноги гробоносцев двигались в ритме величественной паваны. Это придумал человек не чуждый драматического таланта, молодой и впечатлительный, и тот, кого трагедия коснулась лично. Дейзи.
Она шла следом за гробами, одна. Потом Вексфорд заметил Николаса Вирсона, который, очевидно, привел Дейзи и теперь искал, где бы усесться. Дейзи была в траурном облачении, хотя, может статься, это были обычные вещи из ее гардероба: девушки ее возраста надевают такие похоронные одежды на дискотеки и вечеринки. Черное узкое прямого кроя платье почти до пят и черные ботинки, а поверх платья какая-то черная накидка, а может, даже пиджак или жакет. Ее лицо было белее бумаги, а губы накрашены темно-красным. Глядя в пространство прямо перед собой, она в одиночестве дошла до пустой передней скамьи.
«Иисус сказал: Я есмь воскресение и жизнь…»
За тем, чтобы служба велась по требнику 1662 года, как понял Вексфорд, тоже проследила Дейзи с ее режиссерским талантом и чувством гармонии. Или он приписывал ей слишком много, и на самом деле здесь поработала миссис Вирсон или сказался хороший вкус пастора?
Дейзи была особенной девушкой. Думая о ней, Вексфорд ощущал смутную тревогу, непонятное беспокойство, и никак не мог угадать их источник.
«Скажи мне, Господи, кончину мою и число дней моих, какое оно, дабы я знал, какой век мой…»
А в городе ветра как будто не было. Или просто он задул в последние полчаса. Вексфорд припомнил, что в вечернем прогнозе прозвучало что-то вроде штормового предупреждения. Ветер будто ножом резал руки и лицо, со свистом проносясь над кладбищем на склоне холма, на месте которого еще несколько лет назад был зеленый луг.
Почему похороны, а не кремация? Еще одна драматическая идея Дейзи или воля, указанная в завещании? Поверенный семьи сообщил ему, что после погребения не будет ни чтения завещания, ни обычного приема с хересом и кексами — вообще ничего. «В данных обстоятельствах, — сказал поверенный, — это совершенно неуместно».
И цветов не было. Похоже, Дейзи попросила вместо цветов жертвовать деньги на благотворительные дела, ни одно из которых иначе не встретило бы никакого сочувствия у большинства из этих людей. Помощь бедным в Бангладеш, фонд борьбы с голодом в Эфиопии, партия лейбористов, Лига защиты кошачьих…
67 
