133 
21 марта появилось сообщение о казни принца. Расстрел 32-летнего герцога Энгиенского вызвал невероятный шум во всем мире. Взрыв негодования объяснялся прежде всего тем, что он был принцем королевского дома.
«Казнь герцога Энгиенского от начала до конца была политическим актом, – пишет известный историк А.З. Манфред. – Расстрелом члена королевской семьи Бонапарт объявил всему миру, что к прошлому нет возврата. В Венсеннском рву был еще раз расстрелян миф о божественной природе королевской власти, Бонапарт не побоялся взять на себя ту же ответственность, что и Конвент, доказать, что кровь Бурбонов не светлее и не чище обыкновенной человеческой крови.»
Императору пришлось пройти через процесс Кадудаля – Моро и их соучастников. Кадудаль держался на процессе агрессивно Моро судили отдельно, он был приговорен, вопреки ожиданиям императора, всего к двум годам заключения, и Бонапарт поспешил выслать побежденного, но остающегося опасным соперника за пределы Франции По ходатайству княгини Полиньяк Наполеон помиловал обоих князей Полиньяк и маркиза де Ривьера.
Более всего Бонапарту хотелось привлечь к себе Кадудаля, по существующей версии, через Реаля он предложил при условии, что тот попросит полное помилование, для начала полк под его команду Кадудаль ответил на эти предложения бранью. Через несколько дней он и двенадцать его сообщников были казнены на Гревской площади.
27 марта Сенат принял обращение к Бонапарту, за множеством пышных слов скрывалось пожелание сделать власть Бонапарта наследственной. Это не вносило еще полной ясности, и 3 флореаля (23 апреля) Кюре предложил провозгласить Бонапарта императором французов Этой инициативой Кюре обессмертил свое имя; его предложение дало повод для каламбура «Республика умерла – Кюре ее похоронил» 28 флореаля (18 мая 1804 года) постановлением Сената (так называемый сенатус-консулы XII года) «правительство Республики доверялось императору, который примет титул императора французов».
Через три дня после провозглашения империи генерала Пишегрю нашли мертвым в тюрьме. Он повесился на своем черном шелковом галстуке. Враги Бонапарта поспешили заявить о том, что Пишегрю был удавлен по приказу императора. Наполеон впоследствии презрительно опровергал их, говорил: «У меня был суд, который осудил бы Пишегрю, и взвод солдат, который расстрелял бы его. Я никогда не делаю бесполезных вещей»…
ЗАГОВОР ПРОТИВ КАРЛА IV
Испания. 1807–1808 годы
В 1784 году в королевской семье Карла IV и Марии-Луизы родился сын Фердинанд. Испанским двором правил тогда всемогущий фаворит Мануэль Годой. Он лично выбирал для Фердинанда воспитателей. Временщик ошибся один лишь раз, но это была тяжелая ошибка. Он приставил к Фердинанду каноника Хуана Эскоикиса. Каноник оказался человеком способным, смелым и предприимчивым. Крепко поразмыслив, взвесив все «за» и «против», он решил поставить свое будущее на карту инфанта.
Эскоикису нетрудно было разжечь в юноше острую ненависть к его тюремщику и к бессердечной матери. Каноник не утаил от инфанта и народных толков о пленении «беззащитного наследника трона». Испанцы, уверял он, ждут не дождутся часа, когда возмужавший принц Астурийский освободит их от ига презренного временщика.
Фердинанду исполнилось восемнадцать лет, когда его женили на дочери неаполитанского короля Марии-Антонии. Энергичная молодая женщина поставила себе целью покончить с унизительным положением мужа.
Фрондирующие против временщика придворные образовали маленький двор инфанта. Нетерпеливый Эскоикис толкал их на открытое возмущение. Но от глаз Годоя ничто не могло укрыться, и он вовремя принял надлежащие меры: Эскоикис был выслан в Толедо.
В декабре 1804 года под давлением Наполеона Испания объявила войну Англии. Через несколько недель произошел разгром французского флотау мыса Трафальгар с огромными потерями в живой силе и кораблях. Критики Годоя подняли голос, и его положение оказалось под большой угрозой.
Довольно неопределенные обещания Наполеона относительно личного будущего Годоя побудили фаворита к сближению с врагом и в октябре 1806 года к призыву к войне против французов. Но вскоре после этого одержанные императором победы убедили Годоя в том, что его собственная судьба неизбежно находилась в руках Наполеона. Он снова перешел на его сторону и попытался сблизиться с партией кронпринца Фердинанда. Ситуация при дворе была как никогда более удачной для этого.
133 
