Особенно,... 
70 
– А эти старшие ребята… они все еще работают на твоем ранчо там, в Редемпшене? – поинтересовалась Белл.
– Ну, до моего ранчо еще день езды от Редемпшена. Я собираюсь передать его им троим. Они, возможно, захотят поделить его на три части, потом обзаведутся семьями и…
– Заживут счастливо до конца своих дней? Лукас улыбнулся:
– Вполне возможно. Сейчас они трудятся в поте лица. Дуглас хочет возделывать плоскогорье, а Джордан собирается развести побольше скота и использовать землю под пастбища. Они много работают, Белл. И будут трудиться еще усерднее, когда земля перейдет к ним.
– А ты и твоя молодая жена?
– Я собираюсь обратно в горы. А она будет жить в Бостоне. Она не сможет жить в наших краях, Белл. Она слишком нежная.
– Так огрубеет.
– Понимаешь, Тэйлор очень утонченная – настоящая леди. И из очень аристократической семьи. Она никогда не делала простой грубой работы, и мне самому не хотелось бы видеть, как она…
Он вовремя остановился – у него едва не сорвалось с языка, что ему не хотелось бы видеть, как она устанет и состарится раньше времени.
– Она достойна хорошей, благополучной жизни, – закончил он.
– И у нее есть деньги от этой ее аристократической семьи?
– Да.
– Утонченные леди с деньгами достойны хорошей жизни так же, как простые бабенки без денег, – заметила Белл. – Но все дело в том, сынок, что с деньгами она может оплатить любую прислугу.
– Только не в нашей глуши, – не согласился он. – В Монтане так мало женщин, что им нет нужды ни на кого работать.
– В Боузмене сейчас, в эту самую минуту проживают четырнадцать женщин. И совсем скоро там обустроятся еще несколько.
Лукас не стал спрашивать, откуда у Белл такие сведения. Сколько он ее знал, у нее в голове всегда была уйма информации. И большая ее часть неизменно оказывалась правдивой.
– Я не в тех краях живу, – напомнил он ей.
– Не имеет значения, – упрямилась она. – Нанять на работу можно и мужиков… Ты чего головой трясешь?
– Будь я проклят, если позволю другому мужчине работать поблизости от нее.
Белл расплылась в улыбке.
– Ага, значит, тебе не хочется, чтобы вокруг нее крутились мужчины. Это очень даже любопытно.
Лукас не знал, что сказать в ответ на ее колкое замечание. Просто пожал плечами, чтобы скрыть свое неожиданное замешательство. Это тема смущала его, и он уже жалел, что рассказал о своей женитьбе.
– Ты сам-то слышишь, как противоречишь себе? – не унималась Белл. – Только что заявил, что будешь проклят, если позволишь другому мужчине работать поблизости от твоей жены в Монтане, а каких-нибудь пять минут назад говорил, что она останется жить совсем одна в Бостоне, а ты поедешь себе верхом обратно в свои горы.
– Знаю, это звучит…
– Противоречиво, верно?
Лукас вздохнул. Она права. Звучит действительно противоречиво.
– Ты ведь даже не удосужился все хорошенько обдумать, да? – гнула свое Белл.
У него возникло желание поспорить с ней. Черт побери, конечно же, он все обдумал. Это должно было быть простым, незамысловатым делом, которое не заняло бы много времени. Но Тэйлор все усложнила. Он ведь никак не рассчитывал, что почувствует к ней влечение, будет ощущать постоянную потребность оберегать ее или что каждый раз при взгляде на нее его будет охватывать столь очевидное чувство собственника.
– Конечно, я понимаю, почему ты согласился на эту женитьбу. Ясно, что из-за денег, чтобы купить свободу этому парню. Как его зовут-то?
– Келси. Она кивнула.
– Помнишь пострела, которого звали Маккоун? Тебе тогда пришлось прикончить парочку этих подонков, чтобы вырвать парня из их лап. А потом еще эта ирландская девчонка. Как же ее звали-то?
– Это было так давно, Белл, и к моей женитьбе не имеет никакого отношения.
– Просто я хочу тебе напомнить, что это очень в твоем духе – оберегать кого-нибудь.
– Быть свободным – это тоже в моем духе, – возразил он.
Белл усмехнулась:
– Вот и еще одно противоречие, сынок. Ты говоришь, что женат, а потом – что нет. И как долго ты собираешься продолжать в таком духе?
– Я собираюсь поговорить с Тэйлор и выяснить, сколько она хочет пробыть замужем. Остальное мы, в принципе, уже обсуждали: либо аннулирование брака, либо развод. Думаю, для нее это большого значения не имеет.
– А тебя что больше устроит?
– Аннулирование, – ответил он. – Так будет меньше позора.
70 
