Особенно,... 
111 
Звали этого человека Моррис Питерсон. Он, судя по всему, был неплохим парнем, потому что ненавидел братьев Бордеров с такой же силой, как Лукас и Хантер. Он не продавал и не покупал людей, но у негр не возникало никаких сомнений по поводу того, брать или не брать деньги за предоставляемую информацию. В конце концов, он идет на риск, и если Бордерам станет известно, что он донес на них, они наверняка перережут ему горло.
Лукас заплатил Питерсону столько, сколько тот попросил. Они стояли в вестибюле гостиницы. Все вокруг были заняты своими делами, и никто не обращал на них никакого внимания. Но все равно Питерсон настаивал на том, чтобы спрятаться за широкой спиной Лукаса.
– Я могу назвать вам одно имя, – прошептал он. – Бойд. Он каждый вечер приходит выпить в салун на углу Хиккери. Знаете это место?
– Найдем, – сказал Хантер. – И что же этот Бойд может сообщить нам?
– Он вчера разговорился, – шепотом продолжал Питерсон. – Хвастался, что скоро заработает большие денежки. Я слыхал, как он говорил, что получит двойную сумму. А потом громко заржал… как будто знает какую-то тайну. Я так думаю, что это он о близнецах о которых вы расспрашиваете.
– А когда он обычно приходит в салун?
– Как стемнеет.
– Что еще?
Питерсон отрицательно покачал головой. Он положил в карман деньги, которые дал ему Лукас, и ушел через несколько минут.
– Вполне возможно, что это еще один ложный след, – предупредил Хантер.
– Не исключено, – согласился Лукас. – Но знаешь… у меня ощущение…
Хантер улыбнулся.
– И у меня тоже, – признался он. – Интуиция подсказывает мне, что Бойд приведет нас к Бордерам.
– Сейчас только самое начало седьмого. Я поднимусь в номер и посплю часок. А потом, когда съезжу на вокзал и привезу Викторию в гостиницу, мы с тобой отправимся искать этого Бойда.
– Я съезжу за Викторией. А ты поспи до моего возвращения.
– А как же ты сам? Ты разве не устал?
– Я не провел сорок часов в поезде в отличие от тебя. Как выглядит подруга Тэйлор?
– Рыжие волосы, зеленые глаза.
– Хорошо, я запомнил. А пока я пойду и разыщу этот салун, чтобы нам потом не терять на это времени.
И они разошлись в разные стороны. Лукас рассказал Тэйлор о том, что произошло, пока снимал рубаху и ботинки. А через пять минут он уже крепко спал поверх одеяла.
Хантер разыскал салун, а потом поехал на вокзал. К тому времени как он добрался туда, все пассажиры уже вышли из поезда. Хантер велел извозчику подождать, бросил ему монетку, чтобы тот не волновался, и отправился искать Викторию.
Рыжие волосы и зеленые глаза. Такую нетрудно отыскать, подумал он. И все же чуть не пропустил ее. Она стояла за тремя огромными сундуками размером со средний вагон. Сундуки громоздились один на другом, и если бы Хантер не заметил кусочек ее юбки, когда уже собрался уходить, то подумал бы, что она не приехала этим поездом.
Вокзал почти совсем опустел. Один из грузчиков пошел за крепкой и устойчивой тележкой, чтобы перевезти ее сундуки. Его все не было, и Виктория решила, что этот человек просто-напросто забыл о ней, И молилась, чтобы это было не так: сама она настолько устала и плохо себя чувствовала, что была способна только прислониться к сундукам и ждать.
Ее ужасно тошнило. Не надо ей было есть эти яблоки. Они были зеленые и совсем неспелые, но ее мутило от голода, и она наивно решила, что они успокоят ее желудок.
Но произошло совсем обратное. От яблок ее затошнило еще сильнее, казалось, того и гляди вырвет. Она стояла, боясь пошевелиться, чтобы не опозориться на глазах у всех.
Дамам негоже расставаться со своим ужином в людных местах.
– Виктория Хелмит?
Она повернулась, услышав свое имя. А потом слегка попятилась. У нее перехватило дыхание от вида человека, который ее окликнул. Она его даже немного испугалась. У него был весьма грозный вид, пока он не улыбнулся. Улыбка сделала его просто красивым. Он был красив темной, грубоватой красотой. Его волосы и глаза были чернее ночи. У него был пронзительный взгляд, одежда сильно помята, и он очень давно не брился.
Боже, да кто он такой?
Он снова повторил ее имя. Может, Виктория и кивнула в ответ, только сама этого точно не знала. У нее в горле стоял горький комок. Она сделала глубокий вдох и постаралась не потерять равновесия.
Хантер решил, что она боится его. Она очень хорошенькая, подумал он, с этими широко распахнутыми зелеными глазами и ярко-рыжими волосами. Сейчас они превратились в беспорядочную копну. Из медных локонов торчали заколки и шпильки. Сине-белая клетчатая лента, стягивавшая волосы, развязалась и спускалась у нее вдоль спины.
111 
