76 
– Ну а Гослен? – тихо спросил Марк.
– Это не он, – так же тихо сказал Вандузлер. – В любом случае, я знал это уже вчера.
– Ты знал?
– Помнишь те два волоса Софии, которые Легенек обнаружил в пятницу четвертого в багажнике машины Лекс?
– Конечно, – сказал Марк.
– Накануне этих волос там не было. Когда в четверг стало известно о пожаре в Мезон-Альфоре, я дождался ночи, чтобы пойти пропылесосить багажник ее машины. Со времен своей службы у меня сохранился набор необходимых принадлежностей, очень удобный. В том числе пылесос на батарейках и чистые пакеты. В багажнике не было ничего – ни волоска, ни обрезка ногтя, ни клочка одежды. Только песок и пыль.
Трое мужчин ошеломленно уставились на Вандузлера. Марк вспоминал. Это было той ночью, когда, сидя на седьмой ступеньке, он занимался тектоникой плит. Крестный вышел по нужде с пластиковым пакетом.
– Это правда, – сказал Марк. – Я думал, ты ходил помочиться.
– Я и помочился тоже, – подтвердил Вандузлер.
– Ах вот как, – сказал Марк.
– Вот почему меня здорово позабавило, – продолжал Вандузлер, – когда наутро Легенек забрал машину и нашел в ней два волоса. У меня было доказательство, что Александра к этому убийству не причастна. А также доказательство того, что кто-то приходил ночью после меня, чтобы подбросить эти улики и подставить бедную девочку. И это не мог быть Гослен, поскольку Жюльет утверждает, что он возвратился из Кайена только в пятницу к обеду. Это правда, я велел проверить.
– Но почему, черт возьми, ты ничего не сказал?
– Потому что я действовал вне закона, и потому что мне нужно было сохранить доверие Легенека. А еще потому, что я предпочел позволить убийце, кто бы он ни был, поверить, что его планам не помешают. Оставить у него аркан на шее, приспустить веревку и посмотреть, где кит, почувствовав свободу и уверенность в себе, вынырнет из воды.
– Почему Легенек не забрал машину еще в четверг?
– Он упустил момент. Но вспомни! Уверенность в том, что речь идет о теле Софии, появилась только днем, и довольно поздно. Первые подозрения были направлены против Реливо. Невозможно все предусмотреть и за всем уследить в первый же день расследования. Но Легенек чувствовал, что он недостаточно проворен. Он не дурак. Поэтому он и не предъявил обвинений Александре. Насчет этих волос он ни в чем не был уверен.
– Ну а Гослен? – спросил Люсьен. – Зачем нужно было просить Легенека брать его под стражу, если вы были уверены в его невиновности?
– С той же целью. Чтобы дать действию разворачиваться, событиям – следовать друг за другом и ускоряться. И чтобы посмотреть, как воспользуется этим убийца. Убийцам надо оставлять руки свободными, чтобы они могли допустить ошибку. Ты же видишь, что я, через посредство Жюльет, позволил Гослену удрать. Мне не хотелось, что его беспокоили из-за той старой истории с нападением.
– Так это все-таки его рук дело?
– Конечно. Это читалось в глазах Жюльет. Но убийства – нет. На самом деле, святой Матфей, ты можешь пойти сказать Жюльет, чтобы она дала знать своему брату.
– Вы думаете, она знает, где он?
– Конечно, знает. Он наверняка на Побережье. В Ницце, Тулоне, Марселе или где-то поблизости. Готовый по первому знаку отплыть на другой берег Средиземного моря с фальшивыми документами. Можешь рассказать ей и про Софию Симеони-дис. Но пусть все остаются начеку. Она все еще жива и где-то прячется. А вот где? Не имею ни малейшего представления.
Матиас оторвал взгляд от снимка, лежавшего на сверкающем деревянном столе, и бесшумно вышел.
Марк, совершенно одуревший, почувствовал слабость. Мертвая София. Живая София.
– «Вставайте, мертвые!» – прошептал Люсьен.
– Значит, это София убила обоих критиков? – медленно произнес Марк. – За то, что они нападали на нее, за то, что они могли сломать ее карьеру? Но такое невозможно!
– У певиц очень даже возможно, – сказал Люсьен.
– Она убила их обоих… А впоследствии об этом кто-то догадался… и она предпочла скорее исчезнуть, чем быть привлеченной к суду?
– Не обязательно кто-то, – сказал Вандузлер. – Это могло быть и дерево. Она убила, но в то же время была суеверной, тревожной, жила, возможно, в постоянном страхе, что однажды ее поступок будет раскрыт. Таинственно появившегося в ее саду дерева могло хватить, чтобы она потеряла голову. Она увидела в нем угрозу, начало шантажа. Заставила вас выкопать под ним яму. Но под деревом никого и ничего не было. Оно появилось только для того, чтобы стать знаком. Может быть, она получила письмо? Мы никогда об этом не узнаем. Так или иначе, она предпочла исчезнуть.
76 
