5 
– Твое лицо выдает тебя, Фрэнк. Кажется, ты хочешь кого-то убить.
– Неплохо для начала.
– Тебе не стоит винить меня, Фрэнк, если ты потерял над ней контроль.
– Ты виноват, если она жить не может без своего рама-лама-динг-донга. Это из-за тебя ее голова набита такой дребеденью.
– Вот, попробуй. – (Предлагает выпить?)
– Я не пью на пустой желудок.
– Увы. Я забыл, как ты страдаешь, Фрэнк.
– Да отвали ты!
«Жри дерьмо, Бейли!» Мой тик всегда становится интенсивнее, когда я нервничаю, а стресс усиливается синдромом Туретта. Что-то в этом сценарии заставляло меня нервничать. Разговор, который я подслушивал, был каким-то чересчур… подготовленным, словно говорящие заранее знали реплики друг друга, но сами эти реплики при всей их отточенности понять было невозможно. Как будто у каждого слова было еще несколько значений.
А кстати, где же черноволосая девушка со стрижкой? Молчит в той же комнате, где находятся Минна и его сверхподозрительный собеседник? Или где-нибудь еще? Какая досада, что я могу только слушать, но не наблюдать. Была ли моя черноволосая той самой, о которой они толковали? Не похоже.
А что еще за «рама-лама-динг-донг»? Не хватало мне и об этом беспокоиться! Постаравшись совладать с дергающимся лицом, я попытался заставить себя не думать о том, чего не понимал.
Я посмотрел на дверь. Вероятно, Кони по-прежнему стоит за ней. Мне хотелось услышать «если бы моя жизнь зависела от этого», чтобы мы могли вбежать в дом.
Тут кто-то постучал в окно «линкольна». Я вздрогнул от неожиданности. Это был швейцар, который давно наблюдал за мной. Он жестом попросил меня опустить стекло. Я замотал головой, он утвердительно кивнул. Наконец я согласился и сдвинул наушники, чтобы услышать его слова.
– Вам чего? – спросил я. Стекло сдерживало мой мозг болтуна, а теперь у меня появилось непреодолимое желание опускать и поднимать его и говорить, говорить. Я крепился из последних сил.
– Ваш приятель… Он зовет вас, – сказал швейцар, указывая на здание у себя за спиной.
– Что-о? – Чертовщина какая-то! Я чуть шею не свернул, пытаясь разглядеть кого-нибудь у него за спиной, однако в дверях здания никого не было. Тем временем голос Минны продолжал звучать в наушниках. Но слов «ванна» и «зависела» он не произносил.
– Ваш приятель, – повторил швейцар со своим уродливым восточноевропейским акцентом. Наверное, поляк или чех. – Он зовет вас. – Швейцар ухмыльнулся – его явно развлекало мое замешательство.
Я почувствовал, как мои брови поползли вверх – очередной тик, и мне безумно захотелось стереть ухмылку с его физиономии. Все, что он видел, его не касалось.
– Какой еще приятель? – спросил я. Минна и Кони были в здании – я бы непременно заметил, если бы двери «Дзендо» открылись.
– Он сказал, если вы ждете, то он готов, – ответил швейцар, вновь жестикулируя и кивая. – Он хочет поговорить с вами.
Минна в это время завел речь о том, чтобы «устроить беспорядок на мраморном полу».
– Думаю, вы меня с кем-то путаете, – сказал я швейцару. «Черт!» Я заморгал и, замахав на него руками, попытался сосредоточиться на голосах, раздававшихся в наушниках.
– Да ладно-ладно, – кивнул швейцар, поднимая руки. – Я всего лишь передал тебе сообщение, приятель.
Я снова опустил стекло, сгорая, признаться, от любопытства.
– Все в порядке, – отозвался я, подавив очередной возглас «Черт!» и издав вместо него короткий лающий звук, который могла бы издать только крохотная собачка чихуахуа. Получилось что-то вроде «хрт!» – но я не могу выйти из машины. Скажите моему приятелю, если он хочет потолковать со мной, пусть сам ко мне подойдет. Хорошо, приятель? – договорил я, сделав ударение на последнем слове. Мне пришло в голову, что слишком уж много у меня вдруг появилось приятелей, хотя я и не знал их имен. И я снова махнул рукой. Мое движение смахивало и на тик, и на жест нетерпения. Я хотел только одного – чтобы этот фигляр поскорее убрался на свое место у дверей.
– Нет-нет, – быстро проговорил швейцар. – Он сказал, чтобы вы сами пришли.
«…сломать руку…» – кажется, произнес Минна.
– Тогда узнайте его имя, – в отчаянии попросил я. – Сходите и узнайте его имя.
– Он хочет поговорить с вами, – упрямо твердил этот тип.
– Ну хорошо, чертов швейцар, скажи ему, что я приду! – закричал я, поднимая стекло прямо перед его физиономией. Он снова застучал в окно, но я не стал обращать на него внимания.
5 
