Особенно,... 
198 
— Ваше величество оказали мне честь, пригласив к себе, — поклонился Маникан.
— Да, чтобы узнать от вас все подробности несчастного случая с графом де Гишем.
— О, государь, это очень печально!
— Вы были с ним?
— Не совсем, государь.
— Но вы явились на место происшествия через несколько минут после того, как оно случилось?
— Да, государь, приблизительно через полчаса.
— Где же это несчастье произошло?
— Кажется, государь, это место называется поляной в роще Рошен.
— Да, сборный пункт охотников.
— Совершенно верно, государь.
— Расскажите мне все известные вам подробности несчастного случая, господин де Маникан.
— Может быть, ваше величество уже получили сведения? Я боюсь утомить вас повторением.
— Ничего, не бойтесь.
Маникан осмотрелся кругом. Он увидел только д’Артаньяна, прислонившегося к стене, спокойного, благодушного, доброжелательного, и де Сент-Эньяна, с которым он пришел и который по-прежнему стоял у королевского кресла тоже с очень любезным выражением лица. Поэтому Маникан набрался мужества и проговорил:
— Вашему величеству небезызвестно, что на охоте часто бывают несчастные случаи.
— На охоте?
— Да, государь. Я хочу сказать, когда устраивается засада.
— Вот как! — воскликнул король. — Значит, несчастный случай произошел во время засады?
— Да, государь, — подтвердил Маникан, — разве ваше величество этого не знает?
— Только в самых общих чертах, — скороговоркой сказал король, которому всегда было противно лгать. — Итак, по вашим словам, несчастье произошло во время засады?
— Увы, да, государь!
Король помолчал.
— На какого же зверя была устроена засада? — спросил он.
— На кабана, государь.
— Что это де Гишу вздумалось пойти совершенно одному в засаду на кабана? Ведь это мужицкое занятие и годится самое большее для того, у кого нет, как у маршала де Граммона, собак и доезжачих для приличной охоты.
Маникан пожал плечами.
— Молодость безрассудна, — произнес он наставительно.
— Продолжайте, — приказал король.
— Словом, — повиновался Маникан, еле решаясь говорить и медленно произнося одно слово за другим, как переставляет свои ноги человек, идущий по болоту, — словом, государь, бедный де Гиш пошел в засаду совершенно один.
— Один! Вот так охотник! Разве господин де Гиш не знает, что кабан бросается на охотника?
— Как раз это и случилось, государь.
— А он знал, с кем ему придется иметь дело?
— Да, государь, крестьяне видели зверя на картофельных полях.
— Что же это был за зверь?
— Двухгодовалый кабан.
— В таком случае следовало меня предупредить, сударь, что де Гиш хочет совершить самоубийство. Ведь я видел его на охоте и знаю его искусство. Когда он стреляет в кабана, загнанного собаками, он принимает все предосторожности и стреляет из карабина, а на этот раз он отправился на кабана с простыми пистолетами.
Маникан вздрогнул.
— С пистолетами, прекрасно годящимися для дуэли, но не для охоты на кабана!
— Государь, бывают вещи необъяснимые.
— Вы правы, и происшествие, которое нас интересует, принадлежит к их числу. Продолжайте.
Во время этого рассказа де Сент-Эньян, который, может быть, сделал бы Маникану знак не очень увлекаться, должен был хранить полное бесстрастие под пристальным взглядом короля. Таким образом, он совершенно не мог перемигнуться с Маниканом. Что же касается д’Артаньяна, то статуя Молчания в Афинах была более выразительной и шумной, чем он. Маникан, продолжая идти по избранной дороге, все больше запутывался в сетях.
— Государь, — сказал он, — вероятно, дело было так. Де Гиш подстерегал кабана.
— Верхом на коне? — спросил король.
— Верхом. Он выстрелил в зверя и промахнулся.
— Какой же он неловкий!
— Зверь бросился на него.
— И убил лошадь?
— Ах, ваше величество знает об этом?
— Мне сказали, что в роще Рошен, на перекрестке, найдена мертвая лошадь, у меня возникло предположение, что это конь де Гиша.
— Так оно и есть, государь.
— Хорошо, значит, лошадь погибла; что же случилось с де Гишем?
— Де Гиш упал на землю, подвергся нападению кабана и был ранен в руку и в грудь.
— Ужасный случай! Но нужно сознаться, что виноват сам де Гиш. Как можно идти в засаду на такого зверя с одними пистолетами! Он, верно, забыл повесть об Адонисе?[*]
198 
