Особенно,... 
2 
Но – хорошо смеется тот, кто смеется последний, – Кэди быстро превратила «Луковицу» в трехзвездочный ресторанчик. Люди съезжались со всего света, чтобы отведать ее блюд. Если какой-нибудь дипломат, военный или другой известный турист оказывался на восточном морском побережье, можно было не сомневаться, что он отобедает «у Кэди», как все теперь с любовью говорили.
Но больше всего кулинары завидовали тому, что Кэди добилась этого успеха по-своему. Она была непоколебимо уверена, что посетители должны приходить вкусно поесть у нее, а не просто посидеть в ресторане. Даже сегодня «Луковица» по-прежнему нуждалась в ремонте. В ее скромном зале одновременно вмещалось не более двадцати пяти человек, и столик нельзя было заказать заранее. Меню в ресторане также не было. Люди приходили, занимали очередь и дожидались, пока освободится место, а потом ели то, что Кэди решала готовить в этот день.
Дэбби на всю жизнь запомнила сюжет в шестичасовых новостях, который, казалось, так позабавил Питера Дженнингса: президент Клинтон дожидается своей очереди на улице перед «Луковицей», беседуя с королем какого-то африканского государства, в окружении голодных заезжих туристов и местных жителей, а охранники из службы безопасности стреляют по сторонам глазами, полными ужаса, ожидая неприятностей с любой стороны.
Сейчас, когда Дэбби смотрела на Кэди, одетую в свадебное платье, она видела только свою талантливую хорошенькую подругу. Кэди не только была великолепной поварихой, но и красавицей, каких Дэбби не часто встречала. Причем, насколько ей было известно, Кэди понятия не имела, как пользоваться даже тушью для ресниц. Да и зачем ей это, если ее ресницы и без того были такими густыми и черными? А пышные, длинные волосы так блестели, что, глядя в них, можно было, пожалуй, подкрасить губы, «Это все благодаря правильной диете», – всегда отшучивалась Кэди, когда кто-нибудь говорил ей, что она красивая.
Правда, обладая необыкновенно красивым лицом, Кэди, если руководствоваться статьями из модных журналов, имела «проблемную фигуру».
При росте около метра пятидесяти у нее были пышные грудь и бедра и осиная талия. В кулинарной школе она вечно носила поварской халат – длинный, почти до колен, двубортный жакет, который полностью скрывал фигуру, так что казалось, что ее прелестная головка приклеена к туловищу неуклюжего ослика. И только когда наступило празднование Дня всех святых и Кэди появилась в нарядном платье, все узнали, какая у нее тоненькая талия, и увидели, что стан ее напоминает песочные часы. Результатом праздничного вечера стало то, что несколько юношей, сокурсников Кэди, попытались за ней приударить, но после того, как она внесла некоторые исправления в их способы приготовления суфле и пирожных, ее оставили в покое.
«Всему свое время», – шепнула тогда Кэди подружке и добавила, что намерена дожидаться встречи с мужчиной, которого полюбит так же, как любит стоять у плиты.
И вот наконец она нашла его. Им оказался Грегори Норман – сногсшибательный сын вдовушки, которая владела «Луковицей» и оказалась настолько дальновидной, что наняла на работу Кэди. Ходили слухи, что когда Кэди отказалась усадить президента Соединенных Штатов за столик без очереди, раньше, чем семейство простых туристов из Айовы, миссис Норман пришлось приводить в чувство с помощью нюхательных солей. Однако позже хозяйка получила собственноручно написанную президентом записочку, в которой он благодарил миссис Норман и Кэди за великолепный обед. Владелица «Луковицы», в свою очередь, отблагодарила Кэди: без обычных саркастических замечаний оплатила огромный счет за белые трюфели, которые заказала Кэди. Поговаривали, что героическое молчание стоило миссис Норман лет пяти жизни.
– Ты не можешь надеть такое платье, нет вопросов! – безапелляционно заявила Джейн. – Правду сказать, тебе не стоит появляться ни в одном из этих нарядов. – Вынося этот приговор, она решительно посмотрела на продавщицу, словно бросая ей вызов и ожидая ответа. – Давай, вылезай из этого чуда, пойдемте-ка лучше перекусим чего-нибудь.
– Я слышала, что километрах в тридцати отсюда открылось новое кафе… – начала было Дэбби, но Джейн оборвала ее:
– Даже и не думай! Наша Кэди не станет есть нигде, разве что в «Американских деликатесах». Никто другой не способен готовить достаточно вкусно для нее, не так ли, мисс капризуля?
Кэди засмеялась и принялась выпутываться из необъятного платья.
2 
