ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>

Побудь со мной

Так себе. Было увлекательно читать пока герой восстанавливался, потом, когда подключились чувства, самокопание,... >>>>>

Последний разбойник

Не самый лучший роман >>>>>




  246  

Такую же тактику Анна Австрийская применяла по отношению к молодой королеве. Анна почти неограниченно царила над королевской четой и уже принимала меры, чтобы так же царить в доме своего второго сына.

Итак, мы сказали, что королева писала, когда принц вошел в ее молельню. Филипп рассеянно поцеловал руки матери и сел раньше, чем она ему позволила.

Ввиду строгих правил этикета, установленного при дворе Анны Австрийской, такое нарушение приличий служило признаком глубокого волнения, в особенности когда приличия нарушал Филипп, любивший выказывать матери особенную почтительность.

— Что с вами, Филипп? — спросила Анна Австрийская, обращаясь к сыну.

— О, ваше величество, очень многое, — с печальным видом произнес принц.

— Однако из всего, что вас смущает, — продолжала Анна Австрийская, — вероятно, есть что-нибудь, внушающее вам больше забот, чем все остальное?

— Да.

— Я вас слушаю.

Филипп открыл рот, чтобы высказать свои огорчения. Но вдруг остановился, и все, что переполняло его сердце, вылилось во вздохе.

— Ну, Филипп, больше твердости, — сказала королева. — Когда жалуются на что-нибудь, это «что-нибудь» всегда оказывается человеком, который мешает, не так ли?

— Видите ли, ваше величество, вопрос, который я хочу затронуть, весьма щекотлив.

— Ах боже мой!

— Конечно, потому что женщина…

— А, вы хотите говорить о принцессе? — спросила вдовствующая королева с чувством живого любопытства.

— О принцессе?

— Да, о вашей жене.

— Ах, конечно.

— Так что же? Если вы хотите говорить о принцессе, сын мой, не стесняйтесь. Я ваша мать, а принцесса для меня чужая. Однако, так как она моя невестка, знайте, что я выслушаю с участием, хотя бы только из-за вас, все, что вы мне о ней скажете.

— Матушка, — колебался Филипп, — вы ничего не заметили?

— Не заметила, Филипп? Вы говорите так неопределенно… Что, собственно, могла я заметить?

— Правда, принцесса хороша собой?

— Да, конечно.

— Однако она не красавица?

— Нет, но с годами она может необычайно похорошеть. Вы же видели, как за несколько лет переменилось ее лицо. Она будет развиваться все больше и больше. Ведь ей всего шестнадцать лет. В пятнадцать лет я тоже была очень худа; но принцесса уже и сейчас красива.

— Следовательно, ее можно заметить?

— Конечно, даже на обыкновенную женщину обращают внимание, а тем более на принцессу.

— Хорошо ли она воспитана?

— Королева Генриетта, ее мать, — женщина довольно холодная, с некоторыми претензиями, но чувства у нее возвышенные. Образованием молодой принцессы, может быть, немного пренебрегали, но, я думаю, ей внушили хорошие правила. По крайней мере так мне казалось во время ее пребывания во Франции. С тех пор она побывала в Англии, и я не знаю, что там произошло.

— Что вы хотите сказать?

— О боже мой, я говорю, что некоторые слегка легкомысленные головы могут закружиться от счастья и богатства.

— Вот, ваше величество, вы сказали именно то, что я думал. Мне кажется, что принцесса немного легкомысленна.

— Не следует преувеличивать, Филипп. Она остроумна, и в ней есть известная доля кокетства, что очень естественно в молодой женщине. Но, сын мой, когда дело касается высокопоставленных особ, этот недостаток приносит пользу двору. Слегка кокетливая принцесса всегда окружена блестящим двором. Одна ее улыбка рождает роскошь, остроумие и даже мужество: дворяне лучше сражаются за принца, жена которого хороша собой.

— Покорно вас благодарю, — недовольным тоном ответил Филипп. — Право, матушка, вы рисуете мне тревожные картины.

— В каком отношении? — с притворной наивностью спросила королева.

— Вы хорошо знаете, — печально сказал Филипп, — вы отлично знаете, как мне не хотелось жениться.

— О, на этот раз вы меня пугаете! Значит, у вас есть серьезные основания быть недовольным принцессой?

— Серьезные — я этого не говорю.

— Тогда зачем же это мрачное лицо! Если вы покажетесь с таким лицом, берегитесь: вас примут за очень несчастного мужа.

— И в самом деле, — согласился Филипп, — я совсем не счастливый муж, и я хочу, чтобы это видели.

— Филипп, Филипп!

— Право, ваше величество, скажу вам откровенно: я не такой жизни ждал, какую мне устраивают.

— Объяснитесь.

  246