175 
Дядя Тавистока, Хьюберт – это был Хью Келлон, который в течение всех этих лет по-прежнему старался способствовать тому, чтобы мы были вместе.
Улыбаясь, я смотрела вверх, на полог постели. Дороти – это была Дария, которая по-прежнему любила слушать мои истории и по-прежнему хотела, чтобы у нее было много мужчин. Ее желание, чтобы все мужчины восхищались ею и обожали ее, исполнилось. Не было такого мужчины, который бы не обратил внимания на Дарию! Так что мы с ней в течение нескольких веков были подругами.
Потом, покривившись, я сообразила, что, хотя я никогда и не видела эту Фиону, но это, без всякого сомнения, леди Фрэнсис. Несколько сотен лет прошло, а она, конечно, все по-прежнему мечтает отнять у меня моего мужчину.
Вошла служанка и поставила поднос мне на колени. Я пристально рассматривала ее. Интересно, а ее я знала в прошлой жизни? Но, насколько я смогла определить, нет, не знала.
– Будут еще приказания, мадам? – спросила она
– Да нет, больше ничего не надо. Когда я проспала целую ночь, мне стало намного лучше. Служанка улыбнулась:
– Не ночь, а две ночи и день, вот сколько вы спали. Его светлость приказал вас не будить.
Когда служанка вышла, я набросилась на еду и съела все, что было на подносе. Но не наелась, и от голода мне захотелось съесть даже цветы, которые стояли в вазе. «Две ночи и день», – думала я, улыбаясь. Ничего удивительного, что мне кажется, будто меня сверху придавили тонной одеял.
Когда я доела, в комнату вошел мой муж. В тот момент, глядя на него, я вся задрожала от волнения, вспоминая все, что мы перенесли, чем мы были друг для друга и что он когда-то не захотел жить без меня. И я сейчас не буду жить без него.
– Рад, что вам сегодня лучше, – равнодушно произнес он.
Теперь– то я знала, какой он на самом деле, какой он внутри нежный и ранимый. «Как и сама я, -подумалось мне. – Люди вокруг думают, что я человек жесткий и циничный, но на самом деле я другая».
– Талли, – произнесла я, не подумав, и протянула ему руку. Но он ее не взял.
– Теперь вы забыли, как меня зовут.
– Нет-нет, не забыла. Просто дело в том, что…
– А в чем же дело? В том, что теперь я столько знаю?
– Тэйви, я хочу начать все сначала. Мы любим друг друга. Я же знаю, что вы меня любите. Вы меня всегда любили и всегда будете любить только меня.
В какой– то момент мне показалось, что в его глазах мелькнули слезы. Но он тотчас овладел собой.
– Да, – отрывисто сказал он. – Я вас всегда любил, но я не могу с вами… мы не можем. – Не договорив до конца, он резко повернулся и быстро вышел из комнаты.
Я осталась одна в комнате.
– Да, – сказала я вслух. – Знаю. Мы не можем. «Чтобы ты никогда не любила никого кроме меня», – вот что сказал Талис.
«Чтобы ты всегда меня любил и хотел, но никогда не имел», – вот что сказала Калли.
Как мне объяснила Нора, эти проклятия не дают мне и моей половине встретиться, из-за них мы ненавидели друг друга и не верим друг другу. И из-за того, что в начале века мы не смогли ничего решить и сделали столько ошибок, в 1994 году мы не можем встретиться вообще.
После того, что я видела в шестнадцатом веке, во времена королевы Елизаветы, после того, как я насмотрелась на то, как другие люди манипулируют Талисом и Калласандрой, я была готова все забыть и все простить.
– Здесь и сейчас я отменяю свое проклятие, – громко произнесла я, наполовину, конечно, в шутку. Но внутри у меня появилось какое-то странное чувство, будто холодок побежал под кожей. Проклятия, произнесенные всерьез – это, конечно, серьезнее, чем проклятия, отмененные в шутку.
Итак, как же мне отменить свое проклятие?
Первым моим желанием было, чтобы Нора сейчас как-нибудь оказалась здесь и я спросила бы у нее, что мне делать. Может быть, отменить проклятие можно с помощью магического кристалла, или игрушечных куколок, которые похожи на человечков. Или, может, лучше попробовать дохлых лягушек или истолченные в порошок рога единорога?
Посмеиваясь таким образом, я вдруг случайно заметила, что на подносе лежит свежая газета. Я газеты обычно не читаю, но в тот момент мой взгляд упал на дату. Восьмое июня. Я вздрогнула, как ужаленная. Сначала я сама не понимала, чего так испугалась, но потом вспомнила.
Сегодня Тависток и я умрем. Сегодня кто-то нас убьет, или мы убьем друг друга, и мое тело никогда не будет найдено.
Когда я это вспомнила, моего веселья как не бывала. Убийство – дело серьезное.
Поэтому самый первый вопрос, который следует себе задать: как мне предотвратить смерть, свою и его? А если предотвратить смерть никак нельзя, то в такой случае как мне отсюда заранее смыться?
175 
