ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  97  

Мальчика моего, моего единственного оставшегося в живых — законного сына, удалось спасти от тяжкой участи подмастерья простого ремесленника, дав ему возможность продолжать образование; обстоятельство это, которое хоть оно в конечном счете и давало неисчислимые преимущества, оттягивало срок, когда он мог стать на ноги, почти на три года, ибо он уже почти год промаялся у своего первого хозяина, к которому его поместили, а для того, чтобы подготовить его к поприщу, на коем он имел теперь надежду со временем подвизаться, требовалось еще два года; таким образом, ему было уже 19 лет, если не все 20, прежде чем он мог приступить к тем занятиям, к каким я его предназначала. — Впрочем, срок этот миновал и я устроила его в ученики к преуспевающему купцу, у которого были дела в Италии; тот послал его в Мессину, что на острове Сицилия. Незадолго до события, о котором я собираюсь рассказать, я, иначе говоря, миссис Эми, получила от моего сына несколько писем, и в них сообщалось, что время его ученичества приходит к концу и что у него есть возможность там же устроиться в английский торговый дом и притом на весьма выгодных условиях — если только размеры помощи, на какую он может рассчитывать, будут соответствовать его нынешним нуждам; в этом случае, писал он, ему хотелось бы, чтобы предназначенная для него сумма была направлена ему сейчас, предлагая миссис Эми справиться о подробностях у его хозяина, лондонского купца, того самого, у кого он служил в учениках; последний же дал моему верному и неизменному советчику сэру Роберту Клейтону столь благоприятный отзыв, как о деле, в которое мой мальчик намеревался вступить, так и о нем самом, что я, не колеблясь, выдала 4 000 фунтов, то есть на 1000 фунтов больше, чем он требовал, или, вернее сказать, просил; мне хотелось его таким образом ободрить, дабы обстоятельства, при каких он вступает в жизнь, оказались лучше его ожиданий.

Лондонский купец со всей добросовестностью переслал своему ученику упомянутую сумму, и, узнав от сэра Роберта Клейтона, что молодой джентльмен (так ему было угодно величать моего сына) человек обеспеченный, послал в Мессину рекомендации, благодаря чему у него там был кредит не менее верный, чем наличные деньги.

Мне тяжко было примириться с тем, что все это время я должна скрываться от собственного сына, и что он будет почитать себя обязанным за все эти блага не мне, а человеку стороннему; вместе с тем у меня не хватало духу открыться сыну, который бы в этом случае узнал, что за птица его мать и чем она занимается; ведь тогда, считая себя бесконечно обязанным мне благодарностью, он, будучи человеком добродетельным, одновременно решил бы, что обязан возненавидеть свою мать и проклясть ее образ жизни, доставивший ему его нынешнее благополучие.

Я потому и упоминаю об этой части жизни моего сына, которая хоть и не имеет прямого касательства к моей повести, но, однако, побудила меня задуматься, как бы покинуть неправедный путь, каким я шла, с тем чтобы собственный мой сын, когда он возвратится в Англию состоятельным и видным купцом, мог меня не стыдиться.

Угнетала меня, впрочем, еще более тяжкая забота, которая камнем легла мне на душу, — я имею в виду мою дочь; как я уже говорила, я распорядилась вызволить из нужды и ее, поручив это женщине, избранной Эми. Девице моей было предложено завести хорошие наряды, арендовать для себя комнаты, нанять горничную, обрести манеры, иначе говоря, выучиться танцам и светскому обращению, дабы, глядя на нее, всякий сказал, что это девушка из благородной семьи; в этом качестве — так ей было дано понять — ей со временем удастся вступить в свет, и забыть былые невзгоды. Единственное условие, какое ей было поставлено — это не торопиться с замужеством, покуда за ней не закрепят состояния, размеры которого помогут ей распорядиться своей рукой соответственно не нынешнему ее положению, а тому, какое ей суждено занять.

Эта молодая особа достаточно сознавала свое положение, и полностью выполнила все мои предписания; к тому же, у нее хватило ума понять, что не в ее интересах нарушить предложенные ей условия.

Вскорости после всего этого, облачившись в один из своих нарядов, какими она успела, как ей то было предписано, обзавестись, она — как уже говорилось — нанесла визит миссис Эми, дабы поведать той о привалившем к ней счастье. Эми притворилась, будто чрезвычайно удивлена такой перемене, выразила свою радость за нее, ласково ее приняла и хорошенько угостила; когда же та приготовилась уходить, Эми, якобы испросив у меня разрешение, отправила ее домой в моей карете; узнав, где она поселилась, — а поселилась она в Сити[97], Эми обещалась отдать ей визит, что и исполнила. Словом, между Эми и Сьюзен (а дочь моя была наречена моим именем) завязалась близкая дружба.


  97