Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
10 
Снайперы нашей бригады также чувствовали внимание к себе. У нас были заведены так называемые лицевые счета снайперов. Их вручали на красноармейских собраниях – летучках. На листе лицевого счета были приведены слова из обращения командующего войсками Сталинградского фронта генерал-полковника А. И. Еременко: «Каждый боец должен считать своей честью и гордостью как можно больше истребить фашистов огнем из винтовки, пулемета и автомата. Убил 10 – хорошо, убил 15 – отлично, убил 20 – герой, а снайперу удвоить эту норму».
Вскоре я и мои товарищи услышали имя снайпера У. Могойлова. Житель степи, он хорошо ориентировался на местности, стрелял без промаха, быстро увеличивая счет истребленных гитлеровцев. Газета «Красное знамя» опубликовала его статью под заголовком: «Будь невидимкой!» Номер этой газеты я спрятал в карман гимнастерки. Он и поныне хранится у меня.
«Я – молодой боец, – писал красноармеец У. Могойлов, – еще более молодой снайпер. За несколько дней „охоты“ успел истребить 6 немцев. Помогла мне хорошая маскировка и умелый выбор позиции.
Я – калмык. Вырос в степи и знаю, как скрыться на ровной местности. Располагаюсь в небольшой траве, плотно прижимаюсь к земле. Удобно также вести огонь из небольшой ямки.
Однажды я за несколько часов убил трех гитлеровцев. Противник обозлился и, думая, что я сижу на склонах высоты, открыл бешеный огонь. А я в траве спокойно жду свою очередную цель!
Быть «невидимкой» – вот вывод, который я сделал для себя»[2].
На страницах газет стало встречаться имя снайпера Ивана Бабкина, который впоследствии стал одним из активных истребителей оккупантов.
Позднее, в марте – июле 1943 года, мы вместе с Могойловым и Бабкиным занимались снайперской охотой на реке Миус. К сожалению, их дальнейшая судьба мне неизвестна.
Нам, снайперам, конечно, было приятно, что командиры, штабы, политорганы, фронтовая печать уделяли большое внимание воспитанию метких стрелков. В каждом номере газеты, как правило, печатались шапки-призывы: «Снайпер-мститель! Убей гитлеровца!», «Товарищи снайперы! Неустанно совершенствуйте свое боевое мастерство, увеличивайте счет истребленных фашистов!». Армейские поэты сочиняли стихи, посвященные снайперам. Через годы войны в нагрудном кармане гимнастерки пронес я номер газеты «Красное знамя» со стихотворением армейского поэта Якова Козловского «Снайпер». Позволю себе привести из него несколько строк:
Лежа ли стреляет или стоя, Зоркий глаз его не подведет: Первой пулей черное, пустое Снайпер сердце ворога пробьет.
Он исполнен силой нашей мести, Не уступит в твердости скале. Если фриц попал на перекрестье, Значит, фрицем меньше на земле…
Перу этого популярного среди солдат поэта принадлежит четверостишие, опубликованное в свое время в газете под моим портретом:
Снайпер косит немцев чисто, Косит в спину, косит в лоб. Что ни пуля – смерть фашисту, Что ни пуля – фрицу гроб[4].
Политрук Селютин, страстно любивший поэзию, на привалах с пафосом декламировал нам стихи армейских поэтов. Особенно ему удавалось стихотворение К. М. Симонова «Убей его!».
Мороз по коже пробирал каждого, кто слушал в те дни эти стихи. Они звучали для бойцов набатом. Декламировал политрук и стихи, которые мы никогда до этого не слыхали. Впоследствии выяснилось, что он сочинял их сам. Я тоже попробовал писать стихи. Помню, одно из стихотворений понравилось политруку. Вот последнее четверостишие из него:
Бойцы! Бейтесь без страха, бейтесь жестоко! Вперед на врага! Страна нас зовет! Умрем – так геройски, чтоб слава далеко О нас прогремела. Вперед и вперед!
– Здесь, – говорил Селютин, – выражена главная идея времени – вперед и вперед. Сейчас нет ничего важнее, чем идти вперед. Бить врага беспощадно. Гнать его с нашей территории, не давая передышки.
Мой снайперский лицевой счет не был открыт. Я искренне завидовал снайперу-калмыку У. Могойлову.
«Вот, – думал я, – он убил уже шесть врагов, а я еще ни одного. Когда же наступит мой день?»
И он, этот день, вскоре наступил.
В преследовании
28-я армия продолжала наступать. 22 ноября 1942 года враг с боем оставил населенный пункт Утта, а 25 ноября – Олинг. К 2 часам ночи 26 ноября части армии перерезали дорогу Яшкуль – Элиста. Бои в калмыцкой степи ожесточились.
В начале декабря нашу бригаду перевели в первый эшелон. Ее ближайшей задачей стало: к исходу 1 января 1943 года выйти южнее Элисты, а затем наступать на Лолу.
10 
