23 
Сергей нашел сахар и быстро приготовил кофе себе и Юле. "Моккона" не надула. Кофе действительно был великолепный. Понравился он и Юле. Отпив пару глотков, она воскликнула:
– Ой, а вкусно-то как! По-моему даже лучше, чем настоящий чёрный кофе.
– Настоящий чёрный кофе я люблю всё-таки больше, но сам его не умею варить и не знаю в Москве ни одного места, где его варили бы, как положено. – Сказал Сергей – Этот кофе во всяком случае будет ничем не хуже того, что варят в некоторых кофейнях Стамбула. – Помотав головой, он, вдруг, поймал себя на мысли, что вот уже добрых три часа просто понтуется перед девушкой и мелет ей какую-то чушь вместо того, чтобы просто и ясно признаться ей в любви и покрыть её поцелуями с головы до кончиков пальцев на ногах, а потому воскликнул – Юлечка, да, что же я говорю тебе такие глупости! Извини, девочка, но я больше не в силах сдерживать себя. – Он вскочил со стула и подхватил девушку на руки, а та обвила его шею руками – Юля, Юля, Юлечка, если бы ты только знала, как долго я шел к тебе. Я люблю тебя моё солнышко. Я влюбился в тебя тотчас, как только увидел в той китайской беседке, хотя едва мог тебя разглядеть. Твои волосы горели на солнце, как золото и их огненное сияние сразу же сделалось для меня самой яркой путеводной звездой. Юлечка, любимая, я бежал к тебе так, как не бегал даже тогда, когда нужно было прикрыть взвод в бою, зайдя чехам во фланг. Я бежал и боялся, что когда прибегу туда, то тебя там не окажется, хотя и понимал, что ты можешь уйти из той беседке идя ко мне навстречу, но я всё равно боялся. Вдруг ты возьмёшь и улетишь. Знаешь, Юлечка, когда я отправился на прогулку в Цветник, то шел туда только с одной целью, найти себе симпатичную молодую женщину на ночь. Мне попадались навстречу какие-то курортницы, но это были дамы в возрасте глубок за тридцать. Когда я бежал к тебе, то тоже думал именно об этом, ещё не понимая, что влюбился в тебя. Когда же я увидел тебя, заговорил с тобой, мне ещё хотелось лишь закрутить с тобой роман, но с каждой минутой меня постепенно, неотвратимо захватывал водоворот любви. Любви к тебе, Юлечка. Мне хотелось быть с тобой галантным и раскованным, но не наглым. Сильным и уверенным в себе, но не борзым от своей крутизны. Поверь, я действительно такой, каким, возможно, кажусь тебе, но не это главное. Самое главное заключается в том, моё солнышко, что с каждой новой секундой, что мы были в этот вечер вместе, я любил тебя всё больше и больше. Вчера вечером я подвёз свою подружку, с которой живу вот уже полтора года, к дому её родителей. Мы с ней поссорились, а сегодня вечером я уже не могу вспомнить её лица. Ты вытеснила собой всех женщин, которые у меня только были когда-то и теперь я люблю только одну тебя, Юлечка.
Сергей стоял посреди комнаты, держал девушку на руках и громко, совершенно не стесняясь того, что их кто-то может услышать за стеной, признавался ей в своей любви. Юля на его руках немного откинулась назад, чтобы ей было удобнее видеть Сергея и его горящие глаза. Она нежно гладила его по щеке, шее и ей хотелось только одного, крепко поцеловать его. Девушка не могла вымолвить ни одного слова, так сильно захватили её чувства, а ещё она боялась, что не сможет выразить их так же ясно и красиво, как это делал Сергей. Он подошел софе и Юля, понимая что сейчас произойдёт, тут же сбросила с ног свои чёрные туфельки. Сергей отбросил с софы покрывало и положил на неё девушку, после чего прилёг рядом, опершись на локоть, наклонился над её лицом и стал целовать лоб, глаза, красивый носик, губы, точёную шейку и снова губы, лишь слегка касаясь кончиками пальцев тела Юли, отчего она то напрягалась, то расслаблялась.
Юля первой сделала шаг ему навстречу и расстегнула одну пуговицу на рубахе. Сергей, чуть приподнявшись, расслабил узел галстука и принялся развязывать его. Вытянув галстук из-под воротника, он откинул его назад и сбросил с ног туфли, после чего аккуратно развязал бантик на вороте Юлиной блузки и вслед за ней принялся расстёгивать пуговицу за пуговицей. Наконец девушка прервала затянувшуюся паузу, тихо сказав:
– Ты мне сразу понравился, Серёжа. Когда я почувствовала, что сзади меня кто-то стоит, то сначала немножко испугалась, ведь ты подошел так тихо, а потом увидела тебя и удивилась. Тебе било в глаза солнце, но ты даже не щурился. Твоё лицо было таким красивым и одухотворённым, что я даже удивилась, но меня немножко смутила серёжка с камешком в твоём ухе. Ты в ту минуту был тогда похож на пирата, а потом ты встал передо мной на одно колено и стал знакомиться со мной. Мне ещё никто не говорил таких слов, любимый, и я подумала, вот было бы здорово, если бы твои слова оказались правдой.
23 
