Особенно,... 
148 
Владыка кивнул ему головой, повернулся и ушел в алтарь, а Сергей прямо в храме надел на шею крест, со слезами на глазах вышел из храма, снова крестясь всякий раз, сел в лимузин и облегчённо вздохнул. Николай, крутя головой, спросил его:
– И чем это ему не понравилась твоя физиономия?
Он ответил ему с улыбкой:
– Всё правильно, Коля, старообрядцы все с бородами ходят.
После посещения храма он позвонил из машины Юле и попросил её спуститься в ресторан и заказать обед в отдельном кабинете на всех. Через двадцать минут Сергей рассказывал о том, какой экзамен ему учинили в МИДе. После обеда он поехал сразу в Кремль, где пробыл не более часа. Леонид Ильич вручил ему партбилет и поздравил с тем что он единогласно избран членом политбюро, состав которого сократился. Смотрины прошли успешно, только очень уж зажатыми выглядели большинство членов политбюро, которые боялись сказать лишнее слово. Лишь три человека, Брежнев, Андропов и Громыко были раскованными, полностью уверенными в себе, острили и громко смеялись. Никаких особенных напутствий они ему не давали, но при этом чуть ли не требовали добиваться максимальных результатов. Сергей, как всегда, был сдержан, а когда Леонид Ильич потребовал от него, чтобы он посильнее накрутил немцам хвоста, сказал про себя: – "А вот с этим я полностью согласен, Леонид Ильич, хвоста я им точно накручу, причём так, что вы потом даже не поверите в то, что мы там отчебучили". После этого он поговорил пару часов с поговорил с Андроповым и тот сделал ему куда более важное напутствие, сказав в самом конце:
– Сергей, мы обсудили нашу политику в отношении арабских друзей и пришли к выводу, что их нужно резко одёрнуть для их же собственного блага. Андрей Андреевич на следующей недели вызовет их послов и проведёт с ними консультации по этому вопросу. Поэтому тебе придётся в Германии встретиться ещё и с послом Израиля. Относительно набирающих силу террористов мы тоже поговорили с Андреем Андреевичем. Их мы тоже приструним по мере возможности. Ну, и как прошла твоя беседа Богом, Серёжа? Он сказал тебе что-то важное?
Хотя это и была шутка, без тени улыбки Сергей ответил:
– Юрий Владимирович, вы мне не поверите, но владыка ждал меня в храме и он знал, зачем я лечу в Германию. Он дал мне своё благословение. Верите, у меня, словно крылья за спиной выросли, и я теперь добьюсь на переговорах даже большего, чем сам планировал. Вот увидите.
Лицо Андропова приобрело серьёзное выражение и он сказал с некоторым замешательством:
– Это хорошо, Серёжа, что ты так уверен в своём успехе. Он нам сейчас очень нужен. Хотя Леонид Ильич и приструнил наших с тобой товарищей по политбюро, в случае твоей неудачи в Германии нам будет очень трудно доказывать им необходимость реформ. Я лично разговаривал с нашим послом в Германии, товарищем Фалиным и он очень хорошо отозвался о твоём плане. Андрей Андреевич ему ещё вчера отправил шифрограмму.
После встречи в Кремле со старшими товарищами Сергей ехал в посольство Германии с точно таким же чувством, с которым, наверное, советские хоккеисты выходили на лёд, чтобы сразиться с чехами или канадцами. Посол встретил его на крыльце и был весьма удивлён, встретив такого скупого на жесты и эмоции молодого человека с проколотым ухом. Серёжку он предусмотрительно снял, но зато надел свой перстень и золотую заколку с бриллиантами, вот только галстук он всё же сменил по совету Андрея Андреевича. Очень уж характерной была его оксфордская расцветка и это могло вызвать недоумение. Хайнц-Ульрих Зам предложил Сергею поговорить обо всём за ужином и он любезно согласился, сказав ему вежливо кланяясь:
– Благодарю вас, господин посол, я очень люблю немецкую кухню, особенно баварскую и саксонскую.
Посол, удивившись этому, спросил:
– Вы уже бывали в Германии, господин посланник?
– Да, много раз, господин посол. – Ответил Сергей – Я довольно хорошо знаю вашу страну, люблю её, но больше всего мне нравится Бонн. Не понимаю, как это Людвиг ван Бетховен, родившись в таком прекрасном городе, не вернулся в него в зрелые годы? Для меня это просто непостижимо.
Посол провёл его небольшой уютный обеденный зал и они сели за стол. Сергей не стал играть с ним в кошки мышки и едва только выпив аперитив, отличное рейнское вино, сказал:
– Господин посол, глава советского государства просит меня как можно скорее посетить Германию, чтобы я смог передать его превосходительству федеральному канцлеру очень важное послание советского руководства. Дело касается крайне важной темы, мы хотим склеить некий разбитый на две части сосуд, но мечтаем сделать это так, чтобы на землю не пролилось ни капли того напитка, который в нём хранился ранее на протяжении веков. А ещё больше мы хотим, чтобы при этом не пролилось ни капли человеческой крови и желаем пойти далее, окончательно оформить то, что в течении многих поколений было важным фактором жизни двух стран – Германии и Росси. Естественно, речь идёт о чём-то гораздо большем, чем просто дружба.
148 
