Особенно,... 
147 
– Коля, позвони из машины Геннадию Игоревичу и скажи ему, что для поездки в Германию тебе нужны двенадцать тяжелых бронежилетов, столько же титановых сфер с забралами и две дюжины "Стечкиных". Кстати, твои ребята как, обстрелянные? С двух стволов все стрелять умеют?
Николай остановился и встревоженным голосом спросил:
– Мы что, воевать туда едем, Сергей?
Сергей с притворной весёлостью рассмеялся и воскликнул:
– Николай, не смеши меня! – После чего серьёзным тоном добавил – Коля, сейчас в Германии разгул терроризма. Поэтому я и прошу тебя взять с собой лифчики и сбрую. К тому же я сегодня встречаюсь с послом Германии и скорее всего уже к вечеру америкосы будут знать об этом. Если мы прилетим туда с тяжелым вооружением, то они зассут нас трогать. Это только в кино у них Рэмбо крутой, а в настоящем бою они против нас и двух часов не продержатся. Они только и могут, что ковровые бомбардировки устраивать, да, наносить точечные удары.
Когда чёрный правительственный лимузин подъехал к старообрядческому храму возле Рогожского кладбища, народ, находившийся рядом, испуганно зашушукался. Однако, когда из лимузина вышел высокий молодой парень, одетый к строгий тёмно синий костюм и стал истово креститься на купола, да, ещё и кланяться в пояс, все умолкли. Он вошел во двор и снова перекрестился, а два его телохранителя смущённо опустили головы. После этого парень подал милостыню несколько старикам и старухам, сидящим на ступенях, причём червонцами, снова трижды перекрестился перед дверями, вошел в храм и там тоже перекрестился. Служба уже закончилась.
Пожалев об этом, Сергей, который бывал в храме всё же довольно редко, преимущественно на Рождество, Пасху и Троицу, подошел к фанерному ящика для пожертвований и незаметно затолкал в него пачку сторублёвок, после чего подошел к выгородке, за которой благообразная старушка торговала свечками, трижды перекрестился на образа за её спиной и тихо попросил:
– Матушка, дайте мне десять больших свечей и скажите пожалуйста, владыка сейчас в храме?
Старушка ответила ему:
– Да, мил человек, в храме. Скоро обедать пойдёт.
Сергей взял её за руку и взмолился:
– Матушка, вы не спросите, даст ли он мне своё благословление. Понимаете, мне на днях лететь в чужую страну по поручению правительства и поэтому я очень хочу, чтобы он благословил меня. Если владыка спросит, мол кто таков, то скажите, Сергей Чистяков пришел, новый член политбюро, мне матушка, сегодня в Кремле ещё и эту должность принять нужно будет. Тяжела будет ноша, мне бы благословение владыки получить, а уж сил я у Господа и сам попрошу. Не для себя, для России.
Сергей нагнулся, поцеловал руку старушке, снова перекрестился и пошел ставить свечку перед иконой Николая Угодника, истово крестясь и шепча:
– Святой Николай Угодник моли за меня Господа…
Положив пять свечей на полку, чтобы их могли взять неимущие, он поставил свечку перед иконой Богоматери, Иоанна Крестителя, Святой Троицей и перед Спасом Нерукотворным, как всегда привык делать это. Перед этой иконой он встал на колени и крестясь трижды коснулся пола. Николай и Геннадий смущённые этим стояли поодаль и молчали. Когда Сергей встал, его плеча коснулась чья-то рука. Он быстро повернулся и увидел перед собой владыку в чёрной монашеской рясе и клобуке, но без посоха. Он быстро встал перед ним на колени и тихо попросил:
– Владыка, благословите меня.
Тот ласково улыбнулся и спросил:
– Значит в Германию летишь, отрок?
Сергей закивал головой и ответил:
– Да, владыка.
– Великое дело ты свершить мечтаешь, Сергий. – Мягко сказал владыка – Два христианских народа объединить и договор с Германией заключить. Благословляю тебя на то, отрок Сергий. Лети с миром и ничего не бойся и прежде всего того, о чём думаешь. Господь убережет тебя, а мы молиться за тебя будем.
Владыка перекрестил его и коснулся рукой лба Сергея, а он жадно поймал его руку и поцеловал её, потом встал и поцеловал большой нагрудный серебряный крест владыки и сказал:
– Благодарю вас, владыка.
На что тот ответил:
– Иди с Богом, отрок, и ничего не бойся. Правда на твоей стороне, а с нею Бог. Возьми крест нательный и больше не теряй его. – Владыка протянул Сергею серебряный крест на шелковом гайтане и лукаво улыбаясь добавил, слегка посмеиваясь – Да, в следующий раз не приходи к благословению с босой мордой. Впрочем, я тебя прощаю, отрок, тебе ведь с иноверцами встречаться приходится.
147 
