41 
— Не думаю, что вам следовало это делать, — процедила Эйми. — Никогда не знаешь, что на уме у человека, когда дело касается ребенка. Я очень беспокоюсь по поводу безопасности Макса.
— Я тоже, но это была женщина, которую я знаю целую вечность. — Джейсон скормил Эйми последний кусок с тарелки.
— Полагаю, что вы должны были бы спросить у меня разрешения, прежде чем приглашать женщину в этот дом. Я хочу сказать, в мой дом.
— В следующий раз я так и сделаю. Хотите что-нибудь выпить? У меня есть немного пива. Максу оно, вероятно, понравилось бы.
— Так кто же она?
— Кто — кто же?
— Та женщина, которая оставила след красной помады на этом бокале, вот кто.
— Просто моя подруга. Как насчет кока-колы? Или лимонада?
Эйми сверлила Джейсона взглядом.
— Вы мне не ответили.
— Так ведь и вы не ответили мне. Что вам хотелось бы выпить?
— Ничего, — отрезала Эйми, чувствуя, что злится, и не находя этому объяснения. Макс оторвался от ее груди и уснул, не кончив сосать, и хотя Эйми понимала, что должна его разбудить, она пожалела ребенка. Вместо этого ей самой захотелось лечь спать. Какое ей было дело до его посетителей, будь то женщины или мужчины?
— Я страшно устала, — призналась она, поднимая Макса и направляясь в спальню. — Увидимся утром.
— Спокойной ночи, — весело ответил Джейсон и пошел к себе.
Спустя несколько часов Джейсон проснулся от звона разбитого стекла и тут же спустил с кровати свои длинные ноги. Уснул он, не раздеваясь, и невыключенный свет освещал коммерческий отчет о деятельности компании, которую он намеревался приобрести. Джейсон просматривал его перед сном.
В кухне он обнаружил Эйми, а на полу разбитый бокал, осколки которого она пыталась собрать голыми руками, ступая по ним босыми ногами.
— Бросьте, — раздраженно заявил Джейсон. — Вы же порежетесь! — Когда Эйми подняла к нему свои полные боли глаза, Джейсон понял: что-то не так. Подойдя к ней по осколкам стекла в комнатных туфлях, он поднял Эйми на руки и отнес в кресло, стоявшее рядом с кухонным столом. — А теперь расскажите мне, в чем дело.
— Просто мигрень, ничего больше, — с трудом выдавила она, но даже этот слабый звук исказил гримасой боли ее лицо, и она поудобнее уселась в кресле.
— Ничего? — спросил Джейсон. — А что бы вы сказали, если бы я отвез вас в больницу, в палату скорой помощи, и попросил бы доктора обследовать вас?
— У меня есть таблетки. — Эйми неопределенно взмахнула рукой в сторону своей спальни. — Они в…
Она умолкла, потому что Джейсон уже вышел из кухни и через несколько секунд вернулся с прижатым к уху сотовым телефоном.
— Понятия не имею, сколько сейчас времени, и даже допускаю, что у тебя выдалась минута, чтобы поспать, — сказал он в трубку. — Я не врач, но понимаю состояние человека, когда он мучается от боли… Что мне с ней делать? Хорошо, — сказал он, выслушав ответ. — И как долго она должна их принимать? Да. Да. Понимаю. Я позвоню тебе, если понадобится.
Джейсон положил трубку и посмотрел на Эйми.
— Дэвид рекомендовал горячие компрессы и массаж. И он дал вам таблетки, которые вы должны были принимать при первых признаках боли. Почему вы их не принимали?
— Я была занята, — ответила Эйми, глядя на него печальными глазами. — Мне очень жаль, что разбудила вас, но у меня так болит голова…
Джейсон подошел к раковине, повернул кран и спустил воду, чтобы пошла совсем горячая, и смочил ею чайное полотенце.
— Вот, положите себе на лоб, — протянул он компресс Эйми, — и скажите, где лежат таблетки.
Но не успела Эйми ответить, как снова закрыла глаза от приступа боли, и тогда Джейсон наклонился над ней, взял на руки и отнес в спальню. Потом нашел в ванной комнате аптечку, где обнаружил флакон с этикеткой «При мигрени», взял из него две таблетки, и принес их Эйми вместе со стаканом воды.
Джейсон хотел было уйти к себе, но Эйми свернулась калачиком, и он понял, что напряжение и постоянное недосыпание усилили ее мигрень как ничто другое. Дэвид сказал по телефону, что молодые матери часто страдают головными болями и что больше, чем таблетки, им нужна тонкослойная хроматография.
Когда Джейсон сел на кровать рядом с Эйми, она запротестовала, но он ее не послушался, а оперся на переднюю спинку кровати и, приподняв, подтянул к себе так, чтобы она склонилась ему на грудь. Компресс стал холодным, а ее волосы вокруг лба вымокли то ли от компресса, то ли от пота.
41 
