94 
Но при этом у нее не было никакого желания услышать «я же тебе говорила», если вдруг она случайно упомянет о своих страхах и сомнениях насчет Ника. Да, им с матерью надо поговорить по душам. Но прежде чем это сделать, Мэгги хотелось понять, что она получит от разговора и чем ей придется пожертвовать ради него. Вне зависимости от Ника. Поэтому она решила позвонить не матери, а Дарле. Ей не хотелось прислушиваться к домашним звукам. Не хотелось разглядывать тени перед окнами гаража. Не хотелось отвечать на звонок и слышать только собственный голос.
– Дарла? Это я, – сказала она, когда подруга сняла трубку.
– Мэгги, ты в порядке?
– Да, нормально.
– Сегодня будет длинная ночь. А почему ты звонишь мне? Полиция уже передумала?
– Нет, Мендес никак не наденет колготки.
– Что-что?
– Именно так. А Ник, Зак и Рэмбо уже уехали. Я в полном одиночестве, если не считать полицейских, которые, как предполагается, сидят в засаде где-то по соседству.
– Круто! И о чем только Мендес думает?
– Что надо было лучше смотреть размеры на упаковке.
– Жаль, что он не согласился принять мою помощь, – сказала Дарла. – Он приходил ко мне, чтобы получше узнать, как я выгляжу и что ношу, и я предложила ему помочь одеться. Но он решил, что сам отлично справится.
Прозвучал сигнал о звонке, поставленном в режим ожидания, но Мэгги его проигнорировала.
– Мне кажется, в гараже кто-то есть, – сказала она. – Надеюсь, это полицейский.
– Что? То есть ты имеешь в виду, что это может быть и не он? Я еду к тебе, – сказала Дарла. – Я уйду, когда появится Мендес, но я не хочу, чтобы ты…
– Нет, – прервала ее Мэгги. – Ты не можешь этого сделать. Вдруг доктор Дэн увидит в доме сразу двух Дарл. Тогда все рухнет.
– Думаешь, он следит за домом?
– Да.
– Почему?
Мэгги вздрогнула, как от холода:
– Я это чувствую.
Телефон снова напомнил об ожидающем звонке, но Мэгги не стала переключаться.
– А еще я думаю, что он взял где-то сотовый, – продолжила она, – и названивает мне уже в который раз.
– У меня уже мурашки по коже, – сказала Дар-ла. – Я хочу, чтобы ты позвонила Мендесу и потребовала, чтобы он или еще кто-нибудь немедленно приехали. Позвони Нику и скажи, что больше не хочешь сотрудничать с полицией.
А что, если Ник сам и есть полиция? Мэгги бросила эту мысль как горячую картофелину, как делала всю неделю. Если он полицейский, то сблизился с ней только по одной причине – ради своего расследования. А если так, то ему наплевать на нее. А если ему наплевать… «Прекрати это, Мэгги!»
– Не думаю, что он поддержит меня, если я откажусь помогать полиции, – сказала она, пытаясь упростить ситуацию хотя бы в своих мыслях.
Ожидающий звонок снова напомнил о себе. На этот раз Мэгги попросила Дарлу подождать и переключилась на него. Она думала, что на другом конце провода будет молчание, но услышала голос Ника:
– Мэгги, черт подери, почему ты не брала трубку?
– Потому что кто-то мне звонил и молчал! Меня это пугает!
– Это я звонил, – сказал Ник. – Мой сотовый садится.
Мэгги издала вздох облегчения:
– Слава богу!
– Детка, я здесь недалеко, в переулке, – сказал он. – Слежу за домом и двором. С тобой ничего не случится, я не позволю. Я бы не смог с этим жить.
Он говорил эти слова, чтобы ее успокоить, но сердце у Мэгги все равно замерло.
– Ты сказал, что любишь меня, – напомнила она, стараясь не вцепляться в эту фразу, как в спасательный круг.
– Да, сказал.
– И ты действительно так думаешь?
– Без сомнения.
– Тогда почему ты скрытничаешь? Когда ты расскажешь мне, что происходит?
На какое-то время он замолчал.
– Сейчас не время говорить об этом, малыш. Ты потом поймешь. Просто обещай мне…
– Что обещать?
– Ничего.
– Ты говоришь загадками.
– Мы поговорим об этом позже, – сказал он. – Вешай трубку… – Он прервался, но потом продолжил: – Приехал Мендес на машине Дарлы. Он взял ее ключ от дома и войдет сам. Я просто решил сказать об этом, чтобы ты не пугалась.
– Хорошо.
– Теперь уже недолго, – сказал Ник и повесил трубку. Мэгги услышала, как поворачивается в замке ключ. Она вернулась к разговору с Дарлой и сказала, что должна идти, как раз когда в гостиную ввалился Мендес. Он был в платье из набивной ткани и на высоких каблуках, на голове у него красовался длинный блондинистый парик, а губы были накрашены ярко-красной помадой. Он выглядел как проститутка на стероидах.
94 
