Особенно,... 
64 
– Здесь есть один парень, пуэрториканец, он – управляющий из соседнего дома. Вы с ним не встречались?
Мак-Гайр пожал плечами. Мимо окна с грохотом проехал бульдозер.
– Возможно… не помню.
– Ну, ладно, так насчет крыши… ведь, должно быть, очень трудно забросить тело на участок, да еще так далеко?
– Нет. Я не о том. Они прошли с телом по крыше из номера, постойте-ка… – он заглянул в папку с бумагами, – из номера пятьсот тридцать пять до номера пятьсот тридцать семь. И произошло это все, когда дом еще стоял целенький. Потом они взяли ломы или что еще, может, кусок доски, ну, все, что угодно, и выбили одно из окон на верхнем этаже. Там, похоже, расстояние-то всего четыре фута от карниза. Это, конечно, трудновато все проделать, но можно. Как раз в этом месте торчит веревка. Мы нашли там кусок толстой веревки, привязанный к одной из железных опор водяного бака. Вот я и думаю, что они обвязали тело веревкой, отмерили нужный кусок и, знаете, так отклонили тело от стены и впихнули его в выбитое окно. А потом перерезали веревку.
Я попытался мысленно представить себе эту сцену.
– Но тогда другой конец веревки все еще должен быть привязан к телу.
Он снова посмотрел на свою сигару.
– Возможно, так и есть.
– Но на теле не было никакой веревки.
– Знаю, я же его видел, припоминаете? – раздраженно напомнил он. – Но у него не было руки.
Это заставляло меня задуматься.
– Если бы я забрасывал тело сверху через окно, я бы связал вместе кисти или лодыжки или, думаю, даже обвязал веревку вокруг шеи.
Если бы веревка была завязана вокруг шеи Саймона Краули, шея сломалась бы, и следователь заметил бы это. С другой стороны, шея могла бы переломиться и при разборке здания, под тяжестью камня или в результате того, что по телу проехался бульдозер.
– Я все-таки уверен, что веревка была!
– Но у вашей теории есть слабое место.
Он покачал головой и сунул в рот новую сигару.
– Ну, поехали! Тело-то было изрядно переломано. Веревка могла каким-то образом слететь.
– А вы вообще измерили длину веревки, которую нашли на водонапорном баке?
– Не-а, было уже поздно.
Разговор принимал слишком гипотетический характер, и мне осталось только поблагодарить его за потраченное на беседу время.
Тут Мак-Гайр закурил сигару, выпустив голубоватое облачко дыма, и покосился на меня:
– Собираетесь написать об этом деле?
– Проверяю, – заверил я его. – Просто проверяю.
По совести говоря, это было неправдой. И после моего возвращения в Манхэттен, куда я всю дорогу тащился за фургоном с то распахивающейся, то захлопывающейся дверью, я для дальнейшей проверки всей этой истории направился в редакционную библиотеку, представлявшую собой не комнату, уставленную шкафчиками-регистраторами с пожелтевшими вырезками, а помещение, в котором размещаются стеллажи компакт-дисков, продаваемых частными компаниями, делающими свой бизнес на обработке электронного следа, оставляемого каждым из нас. Большинство людей даже не подозревает, сколько сведений может быстро раздобыть о них газета в случае надобности. В нашей библиотеке есть, к примеру, перекрестные справочники на компакт-дисках, которыми можно пользоваться, если известен чей-то телефонный номер, но неизвестно, кому он принадлежит, или если у нас есть адрес, но мы не знаем ни фамилии человека, живущего по этому адресу, ни номера его телефона. Эта система предоставляет прямо-таки исключительные возможности. Дайте мне, скажем, какой-нибудь наспех нацарапанный номер телефона в этом городе, и через несколько минут я смогу сообщить вам адрес, кто по этому адресу живет, кто живет в том же доме или в доме напротив, у кого из обитателей дома есть машина, чьего производства и какой модели, когда хозяева купили эту квартиру и по какой цене, какие налоги на нее они платят, в каком избирательном округе они зарегистрированы, за какую партию голосуют и были ли они вовлечены в какой-нибудь из недавно проходивших в городе судебных процессов. Можно даже получить основные сведения о кредитоспособности. Является ли это вторжением в частную жизнь человека? Отвечаю: безусловно. Станет ли с этим делом еще хуже? Тот же ответ.
Я отыскал главного библиотекаря, миссис Вуд, маленькую чернокожую женщину с чрезвычайно длинными и ухоженными ногтями, снабжавшую в течение последних десяти лет газету свежими новостями. Говорили, что у нее фотографическая память и, возможно, так оно и есть, но только, по-моему, подлинный ее талант заключается в ее способности, узнав какой-то отдельный факт, воссоздать на его основе полную картину события.
64 
