52 
— Ты покушалась на мою жизнь, — выдохнул он ей в лицо.
— Не отрицаю, — прошипела она. — Даже если бы мне предложили избавить мир от такой гадины, как ты ценой собственной смерти, я бы согласилась, не раздумывая. По крайней мере, я умерла бы с чувством выполненного долга.
Он пристально смотрел на нее. Она и раньше неприязненно относилась К нему, но под этой суровой маской скрывалась врожденная мягкость. Теперь же он не видел и следа этой мягкости. Если бы он действительно крепко спал, то сейчас его уже не было в живых. У нее бы не дрогнула рука отсечь ему голову.
— Чем же я так насолил тебе? — ласково осведомился он, немного ослабив давление на ее тело, но все еще продолжая держать в плену своих рук и поставив ноги по обе стороны ее тела.
— Ты сделал то, чего не удалось сделать твоему брату. Но разница между вами в том, что он дрался честно, как мужчина, в то время как ты действовал хитростью и обманом. Мой брат считает тебя другом, а ты… — Произнося последние слова, она почти задыхалась.
Тирль даже и не думал отпускать ее, поскольку выражение ее лица подсказывало, что, получив свободу, она немедленно предпримет новую попытку нападения.
— Что тебе об этом известно?
— Мне известно все. И то, что ты решил приберечь леди Энн для себя. И то…
— Энн? При чем здесь она?
— Ты тайно встречался с ней, ты…
Тирль был не в состоянии вымолвить ни слова. Он только бессмысленно пялился на нее. Она считает, что он охотится за Энн? Если Энн сердилась на мужчину, она не бросалась на него с твердым намерением прикончить. Она надевала какое-нибудь ослепительное платье, соблазняла провинившегося, и, когда он превращался в послушную игрушку в ее руках, помыкала им, как хотела. Нет, леди Энн не для него. С гораздо большим удовольствием он заполучил бы Зарид. Она, по крайней мере, была честной. В том, что она делала или говорила, никогда не было задних мыслей.
Зарид еще что-то сказала, но он не расслышал.
— Так зачем, по-твоему, мне нужна Энн?
— Она — отличная партия для младшего отпрыска фамилии. Да и вообще, кому не нужна богатая жена?
— В самом деле. — Он скользнул рукой по ее плечу — и придвинулся к ней еще ближе.
— Не притрагивайся ко мне! — завопила девушка, что есть силы, пытаясь вырваться, но это выло не просто сделать. Поняв, что брыкаться бесполезно, она что есть силы ударила его ногой в пах.
Тирль застонал от боли, хватаясь одной рукой за пострадавшее место, но другой все же продолжая придерживать Зарид.
— Вот дрянь! — выругался он, швыряя ее на койку. Он навис над девушкой, ожидая, когда боль слегка утихнет, а потом, немного переведя дух, навалился на нее всем телом.
— А теперь выкладывай, что у тебя на уме. Я должен знать все.
— Черта с два! — Ей тоже было не занимать упрямства.
— Если ты не будешь со мной предельно откровенной, я признаюсь твоему брату, кто я есть на самом деле.
— Он свернет тебе шею.
— А сумеет ли? Кажется, сегодня у него это не получилось. — Это вырвалось у Тирля непроизвольно, и теперь он готов был себе язык откусить за подобную несдержанность. Его реплика прозвучала прямо-таки издевательски, а он вовсе не хотел выглядеть самодовольным хвастуном, которому победа совершенно вскружила голову.
— Ты подрезал его подпругу! — Зарид была вне себя от ярости. — Ты опозорил его! Тебе нужна леди Энн!
Тирлю пришлось поднатужиться, чтобы удержать ее в лежачем положении на кровати, пока он обдумывал все, сказанное ею. Выходит, что падение Сиверна не «подарок судьбы». Все это подстроено. В конце концов, Тирль " только чуть-чуть зацепил его копьем.
— Кто-то подрезал подпругу лошади Сиверна? — мягко переспросил он, подозревая, что к этому мог вполне приложить руку его брат. С тех пор как король находился в отлучке, Оливер совсем распоясался.
— Тебе ли этого не знать. И грязь в его шлеме это тоже твоя работа, и мед в…
— Что? — Тирль весь напрягся, испытующе глядя на нее. — Я напихал грязи в его шлем? — воскликнул он, кипя от негодования.
— Теперь люди насмехаются над Сиверном, — с горечью произнесла девушка, и при воспоминании об этом в ней опять волной всколыхнулся гнев. — Теперь Сиверну не видать богатой невесты, и вина за это целиком лежит на мне. Если бы я сразу рассказала ему всю правду про тебя, он бы выпустил из тебя кишки. Для него лучше быть казненным за убийство, чем испытывать подобные унижения.
Мысли Тирля путались. Облачаясь в черные доспехи он ставил своей целью только поразить воображение девушки, а вместо этого навлек позор и бесчестие на ее семью.
52 
