Особенно,... 
39 
— Оборотень, — произнес Полуночник с расстановкой, хлопнув ладонью по столу.
— Еще говорят, что полиция не собирается расследовать это дело, — возбужденно заговорил Солиман, — и что они не поверили ни единому слову траппера. Это правда, Камилла?
Камилла кивнула.
— Это точно? Они действительно палец о палец не ударят?
— Точно, — подтвердила Камилла. — Они собираются еще какое-то время искать Массара в горах, раненого или уже мертвого, а через несколько дней прекратить поиски и на этом закончить.
— Ты знаешь, что он теперь станет делать?
— Я предполагаю, что он по дороге убьет еще несколько овец и сбежит в Англию.
— А я думаю, он убьет кого-нибудь посерьезнее овец.
— Ага, и ты туда же.
— А кто еще?
— Лоуренс тоже так думает.
— Лоуренс прав.
— Потому что Массар — оборотень, — безапелляционно заявил Полуночник и снова хлопнул ладонью по столу.
Солиман осушил рюмку.
— Камилла, разве я похож на того, кто способен отпустить на все четыре стороны убийцу моей матери и позволить ему уехать в Англию? Да или нет? — возбужденно спросил юноша.
Камилла внимательно посмотрела на Солимана: его темные глаза горели, губы чуть заметно дрожали.
— В общем, нет, — призналась она.
— Ты знаешь, что происходит с несчастными покойниками, если их убийцам никто не отомстил?
— Нет, Соль, откуда мне знать?
— Они гниют в зловонном, кишащем крокодилами болоте, и их дух не может выбраться на волю, увязнув в густом иле.
Полуночник положил руку ему на плечо.
— Ну, это мы не можем сказать наверняка, — негромко заметил он.
— Согласен, — откликнулся Солиман, — я даже не совсем уверен, что все это происходит в болоте.
— Не сочиняй африканские истории, Соль, — ровным голосом проговорил Полуночник. — А то совсем девушку запутаешь.
Солиман перевел взгляд на Камиллу:
— Короче, знаешь, что мы с Полуночником решили?
Камилла ждала продолжения, вопросительно подняв брови. Она не на шутку встревожилась. Солиман, обычно тихий и спокойный, теперь был предельно возбужден. В воскресенье, когда она уходила, он все еще сидел, запершись в туалете, а сейчас он был на свободе, но, похоже, не в себе. Похоже, гибель Сюзанны свела с ума мальчика и сломила старика.
— Мы выследим его, — заявил Солиман. — Поскольку полиция не хочет, мы это сделаем сами.
— И схватим его за задницу, — добавил Полуночник.
— Да, сцапаем.
— А потом? — серьезно спросила Камилла, подозревая неладное. — Вы его доставите в полицию?
— Черта с два! — воскликнул Солиман, в полной мере унаследовавший от Сюзанны ее сочную манеру выражаться. — Если мы сдадим его в полицию, они позволят ему умереть естественной смертью, а это дело долгое. Мы с Полуночником не собираемся всю жизнь носиться за этим вампиром по пятам. Мы хотим только одного: отомстить за мою мать. Значит, мы его схватим, а когда схватим, уничтожим.
— Уничтожим? — в ужасе переспросила Камилла.
— Пришьем мы его, и дело к месту.
— А потом, когда он будет мертв, совсем мертв, — уточнил Полуночник, — мы вспорем ему брюхо от шеи до паха и посмотрим, есть ли у него внутри шерсть. Пусть скажет спасибо, что мы не станем резать его живьем.
— Да, прогресс налицо, — пробормотала Камилла.
Она встретилась взглядом с Полуночником: у него были красивые, золотисто-карие глаза, напоминавшие цветом виски.
— Вы что, верите в эти байки про шерсть? — спросила она его. — Вы правда в них верите?
— В байки про шерсть? — задумчиво повторил Полуночник, и голос его прозвучал глухо.
Он как-то странно сморщился, но ничего не ответил.
— Массар — оборотень, — проворчал он после короткой паузы. — Ваш траппер, девушка, тоже так говорит.
— Лоуренс никогда этого не говорил. Лоуренс сказал, что те, кто верит в оборотней, люди отсталые или сумасшедшие. Лоуренс сказал, что всякий, кто попытается вспороть парню брюхо, будет иметь дело с ним и его охотничьим ружьем, с которым он ходит на медведя. Еще Лоуренс сказал, что Массар убивал не сам, а натравливал своего дога или волка, Красса Плешивого, того, что потерялся еще два года назад. Ведь там следы волчьих зубов, а не зубов Массара.
Полуночник поджал губы и выпрямился, но не произнес ни слова.
— Как бы то ни было, он убил мою мать, — отрезал Солиман, — поэтому мы с Полуночником решили его выследить.
39 
