Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
75 
— Здесь-то его нет. А где один зомби, там и другой. Кладбище все ж не так далеко, мнится мне, они оттуда сюда и ползают в поживушки свои играть…
Соболь подошел к котлу и тоже заглянул внутрь, отмахнувшись от вонючего дыма — завяленная плоть зомби уже начинала гореть.
— «Вашерон Константин». Хорошие часы. Дорогие.
— Вылови, — предложил я.
— На хрена они мне… — Соболь ногой перевернул котел, варево зашипело, заливая угли. Завоняло еще сильнее, я отвернулся и увидел Излома.
Он, наверное, давно уже наблюдал за нами. В традиционном клеенчатом плаще (где они их берут, интересно?!), сжимающий рукой девочку, стоящую рядом. Ирочка от шеи до колен умещалась в огромном кулаке, но Излом, похоже, не делал ей больно: просто держал. Глаза девочки были полны слез.
— Здравствуйте, — с достоинством сказал Излом. — Прежде всего прошу вас опустить оружие. Вы прекрасно понимаете, что мне достаточно сжать кулак, и ребенок погибнет. Конечно, вы можете выстрелить раньше. Вернее, можете подумать, что имеете шанс выстрелить раньше. Но, во-первых, я могу чисто рефлекторно сжать кулак, будучи застреленным. А во-вторых, вы не знаете, сможете ли меня опередить. Всё-таки у меня другая физиология. Или нет. Но вы-то ничего не знаете наверняка.
Чертов монстр был, вне всяких сомнений, прав. Я молчал, не опуская автомат. Соболь тоже молчал, слышалось только шипение угасающих угольков и тихий скулеж Ирочки.
— Что тебе надо? — спросил я наконец, прикинув, что молчание чересчур затянулось. Почему-то Излом хотел, чтобы разговор продолжили мы — или не знал, что потребовать, или поболтать ему хотелось, уроду… Кстати, выглядел он и в самом деле уродливо. Бог с ней, с гипертрофированной рукой: у Излома были выпученные глаза без ресниц, толстые синеватые губы и клочковатая бородка, пучками торчащая из покрытой лишаями и гнойниками челюсти.
— Я еще не придумал, — сказал Излом, копаясь в бороде свободной рукой. — Но скорее всего что-нибудь такое, что вам не очень понравится.
Глава двадцать вторая
«Нива» и псы
Лейтенант Альтобелли шел вперед, понимая, что совершает глупость. Колумбия бросил его. Сказал, что вернется к месту нападения на группу и вызовет помощь, включив аварийный маячок. Альтобелли знал, что Колумбия ничего не включит, а прямым ходом направится к Периметру и уже там врубит маячок. Вот только не факт, что он ему поможет — сам по себе военный сигнализатор вещь не такая уж редкая, он доступен тем же сталкерам, бандитам, да вообще кому угодно. Конечно, их группу ждут обратно, но… ждут ли ее?
Препятствовать военному сталкеру лейтенант не стал. Зачем? У него были свои планы, у Колумбии — свои. Группа как таковая все равно накрылась, и справиться в одиночку Альтобелли имел шансов ничуть не более, чем вдвоем.
Лейтенант едва не споткнулся о крупную «медузу» и чертыхнулся. Мысли подобрать артефакт у него даже не возникло — лейтенант, хотя и часто имел дело с этими штуками, старался без нужды к ним не прикасаться. К тому же лишний груз был ему совершенно ни к чему.
Он посмотрел на карту. Так, вот искомый ориентир — триангуляционная вышка на холме. Значит, нужно взять немного северо-западнее… Лейтенант свернул с тропы и пошел по старой пахоте, которую много лет назад развалил тракторный плуг, но никто ничего посеять в нее уже не успел. Несмотря на многолетние дожди, замывшие глубокие борозды, идти было тяжело, но Альтобелли решил не сворачивать с курса без особой нужды, выбрав точку направления — некое сельскохозяйственное орудие, стоявшее на дальнем краю поля, у лесополосы.
Лейтенант вспоминал, как в первый раз приехал сюда, подписав долгосрочный контракт. Шесть лет назад? Нет, чуть меньше. Он сменил другого итальянца, Россано, который возвращался домой. Сидя в маленьком уютном баре комендатуры, Россано пил траппу и говорил:
— Парень, лучше бы ты отправился в Африку. Знаешь, с черными значительно проще. У меня там служит брат, он говорит, что всего и делов-то: присмотреть, чтобы они не крали жратву со складов гуманитарной помощи, а когда эту помощь раздают — чтобы не убивали друг друга больше, чем разрешено инструкциями. Хочешь, я замолвлю за тебя словечко? Будешь жрать бананы и хватать за задницы черномазых девчонок где-нибудь в Могадишо или Хараре.
Альтобелли хрустел новенькими ремнями портупеи и мялся, не зная, как объяснить, что он не хочет в Африку. Альтобелли хотел сюда, в Зону, и в армейской сумке, которую он привез с собой, были все переведенные на итальянский романы о Зоне. Разумеется, лейтенант прочел и уйму научной литературы: чего-то не понял, в чем-то более-менее разобрался, но усвоил притом главное — ученые не знают о Зоне ровным счетом ничего, пусть даже делают вид, что они на верном пути. Ученые всегда врут, что они на верном пути. Нужно ведь им чем-то заниматься.
75 
