Особенно,... 
100 
Кантор ухмыльнулся:
– Бедняги не знали, что по юридическим вопросам тебя консультирует Шеллар?
– По вопросам наследования действительно консультировал. А мудрецов, обозвавших мое величество калекой, взяли в оборот ребята Сура. За оскорбление королевского достоинства. Оппозицию надо периодически пороть, чтобы не наглела.
– Плакса, – сказал вдруг Кантор неожиданно даже для самого себя. Опять внутренний голос влез? Или слова вперед мыслей поспели? – Если ты в силу каких-то государственных соображений придешь к выводу, что стране необходим Кастель Милагро в рабочем состоянии… Я убью тебя сам.
– Подобная пакость существует в любом государстве и действительно необходима, если ты не знал. Но Кастель Милагро сгорел дотла и восстановлению не подлежит, так что можешь быть спокоен.
– Уважаю, – коротко кивнул Кантор.
– Да я-то что, я в больнице валялся, это Амарго тут все разнес.
– Я о нем и говорю. Он когда-то поклялся уничтожить эту лавочку, чтобы и следа не осталось. Приятно, когда люди держат слово. Хотя, может, и следовало сделать там музей.
Орландо II отвернулся и мечтательно уставился в небеса.
– Зачем оставлять потомкам искушение?
– Ну, потомкам, может, и не надо, а я вот хотел туда сходить.
– Кантор, я знал, что ты больной на голову, но не думал, что в число твоих недугов входит еще и мазохизм.
– Это другое, – резко возразил Кантор, не зная, как объяснить.
– Что именно?
– А разве тебе никогда не хотелось чего-нибудь подобного? Когда ты вернулся в свой родной дворец, разве не посещало тебя желание, например, сбегать на угловую башню и еще раз прыгнуть с нее, вспорхнуть птицей, раскинув руки, и медленно парить над тем местом, о которое ты шмякнулся семнадцать лет назад? Или навестить тот каменный мешок, откуда тебя достали за пару лун до памятного полета с башни?
– …И увидеть, что это не так страшно, как запомнилось? Да нет, ты знаешь, пример немного неудачный. Много всякого со мной случалось, но все это благополучно осталось в прошлом и никогда не преследовало меня по ночам. У эльфов психика немного иначе устроена. Подобные переживания не заползают в подсознание и не таятся там годами, как у людей. Все плохое стекает, как весенняя вода по склонам, уходит в землю, и исчезает, и никогда не возвращается. Мне не нужна оригинальная психотерапия, которую ты так наглядно описал. Но в целом я понял, что ты имел в виду. Если для тебя это так важно, сходи, по руинам пошастай.
– Может быть, – уклончиво отозвался Кантор, уже сожалея, что не додумался промолчать. Теперь получается, Плакса крут и несокрушим, а он – слабак и нытик с тонкой душевной организацией. Лучше всего было бы перевести разговор на другую тему, но вопрос вертелся на языке, и Кантор опять не удержался: – А у Мафея оно тоже, как и у тебя, получается?
Пассионарио помрачнел:
– Вот как раз Мафей, к сожалению, эту полезную черту не унаследовал. Он все переживает эмоционально, как эльф, и долго, как человек. Три луны прошло, а он до сих пор не успокоился, то себя винит, то отомстить рвется…
– А ты бы забыл?
– Можешь считать меня гадом последним, но действительно забыл бы. То есть помнил бы, конечно, но страдать бы скоро перестал и уж за три луны точно бы успел влюбиться заново. Да ты себя вспомни. Вроде и человек по всем статьям, а сколько времени прошло между похоронами Мэйлинь и твоей следующей любовью?
Кантор скрипнул зубами:
– Это у вас, королей, особая манера такая – бить по больному?
– Извини, я не хотел тебя обидеть. Просто для наглядности.
– Спасибо, все было очень наглядно и доступно. Правда, некоторые умудряются при этом еще и тактично, но королям, видимо, не подобает…
– Кантор, перестань, я же извинился! Хотя, возможно, и не следовало бы. За то, как ты поступил с Ольгой, тебе по шее надо надавать, а не извиняться. Даже не спросил, как у нее дела!
– Я и так знаю. У нее все в порядке. С Карлосом они душевно сработались, театр ей корона финансирует, и еще у нее новый парень. Говорит, хороший и ей нравится. Ты мне лучше скажи, как вышло, что она познакомилась с моей мамой?
– Маэстрина Аллама сама так пожелала. До нее дошли слухи об Ольге и ее проклятии…
– Каким образом они могли дойти? Признайся, ты растрепал?
– Не я. Наверное, Пуриш. Он явился в компании твоей матушки, и они вместе желали повидать Ольгу, так что, скорее всего, он. Кстати, Ольга говорила, что он о тебе расспрашивал.
100 
