Последние отзывы

  52  

– Если бы все зависело от меня…

Ливия вскочила:

– Хватит! Я иду спать, я уже выпила две таблетки снотворного. Мой самолет улетает из Палермо в полдень. Если мы когда-нибудь поженимся, тебе к тому времени будет пятьдесят, а мне – тридцать восемь. Пожалуй, рожать детей будет слишком поздно. А мы не понимаем, что кто-то – Бог или назови его как хочешь – уже послал нам ребенка, и в самый подходящий момент.

Она повернулась и ушла. Монтальбано остался на веранде. Он смотрел на море, но никак не мог сосредоточить на нем взгляд.

За час до полуночи, убедившись, что Ливия крепко спит, он выключил в доме свет и телефон, собрал всю мелочь, какую удалось найти, и сел в машину. Он доехал до телефонного автомата на стоянке возле бара «У Маринеллы».

– Николо? Это Монтальбано. У меня к тебе пара дел. Завтра около полудня пришли кого-нибудь с оператором к комиссариату. Есть новости.

– Отлично, спасибо. Что еще?

– А еще не найдется ли у вас маленькой, бесшумной, незаметной видеокамеры? Чем незаметнее, тем лучше.

– Хочешь оставить потомкам свидетельство своих постельных подвигов?

– Ты умеешь пользоваться такой камерой?

– Конечно.

– Тогда привези ее.

– Когда?

– Как только закончатся полночные новости. Не звони в дверь, Ливия спит.

– Я говорю с господином префектом Трапани? Извините, что так поздно. Я Антонио Коррадо из «Вечернего курьера». Звоню из Милана. Мы получили информацию о крайне важном деле, касающемся вас лично, но прежде чем ее публиковать, хотели бы получить ваше подтверждение.

– Крайне важном?! Я слушаю.

– Правда ли, что на вас оказывают давление из-за убийства в Мазаре тунисского журналиста? В ваших интересах хорошенько подумать, прежде чем отвечать.

– Тут и думать не о чем! – взвился префект – Не понимаю, о чем вы говорите.

– Вы не помните? Это действительно странно, потому что все произошло не больше двадцати дней назад.

– Того, о чем вы говорите, не происходило никогда! На меня не оказывалось никакого давления! Я не знаю никаких тунисских журналистов!

– Господин префект, между тем у нас есть доказательства…

– У вас не может быть доказательств того, чего не было! Соедините меня с вашим начальником!

Монтальбано положил трубку. Префект Трапани говорил искренне, лжецом был глава его администрации.

– Валенте? Это Монтальбано. Только что я, представившись журналистом, позвонил префекту Трапани. Он ничего не знает. Игру ведет наш друг командор Спадачча.

– Откуда ты звонишь?

– Не волнуйся, из автомата. Я тебе изложу свой план, если что, ты меня поправишь.

На изложение плана ушли все монетки, кроме одной.

– Мими? Это Монтальбано. Спишь?

– Нет. Танцую. Что за дурацкий вопрос?

– Ты на меня злишься?

– Да, любезный комиссар, не без этого. После того, что мне по твоей милости пришлось провернуть!

– По моей милости? Что ты имеешь в виду?

– Мне пришлось забрать парня. Ливия на меня смотрела как на врага, я не мог его от нее оторвать. У меня до сих пор ком в горле стоит.

– Куда ты отвез Франсуа?

– В Калапьяно, к сестре.

– Это надежное место?

– Вполне надежное. У них с мужем просторный дом в пяти километрах от городка, уединенная ферма. У сестры два сына, один ровесник Франсуа, ему там будет очень хорошо. Я два с половиной часа ехал туда и столько же обратно.

– Устал?

– Очень. Завтра утром не приду в комиссариат.

– Ладно, не приходи. Приезжай вместо этого к девяти часам ко мне.

– Зачем еще?

– Отвезешь Ливию в аэропорт в Палермо.

– Обязательно.

– Что, Мими, сразу полегчало?

Ливия спала тревожно, изредка постанывая. Монтальбано закрыл дверь спальни и тихонько включил телевизор. По «Телевигате» шурин Галлуццо сообщил о заявлении Министерства иностранных дел Туниса, в котором говорилось о ложной информации по поводу несчастного случая на вышедшем за пределы нейтральных вод судне, приведшем к гибели тунисского моряка. В заявлении опровергались ложные слухи о том, что моряк якобы был довольно известным тунисским журналистом Беном Дхаабом. В каждом городе Туниса, как утверждало министерство, проживает по крайней мере два десятка людей по имени Бен Дхааб. Монтальбано выключил телевизор. Лед тронулся, пришло время вывести корабль на чистую воду.

С улицы послышался шум подъезжающей машины. Комиссар бросился к двери. Это был Николо.

  52