151 
В 1885 г. произошло первое банкротство Лентовского, и «Новый театр» стал существовать уже под антрепризой И. Я. Сетова.
Оперетта И. Штрауса написана на сюжет из жизни легендарного обманщика и шарлатана Калиостро. Слух о нем как необыкновенном чудодее распространился из Лондона в конце семидесятых годов XVIII века. Судя по имени и языку, он был итальянец, врач, жил в разных странах под разными именами, чаще — под именем Александра Калиостро. Считалось, что он совершает чудесные исцеления; обладает искусством увеличивать бриллианты и количества золота. Ему помогала жена Серафима Феличиани, красотой и ловкостью которой он пользовался. В 1785 г. был заключен в Бастилию за кражу бриллиантов, потом оправдан. В конце 1789 г. инквизиция его арестовала. Умер в 1795 г.
В оперетте речь идет о проделках Калиостро в Вене.
Стр. 26. Интендант, кассир ~ мази Иванова…— О злоупотреблениях интендантов см.: «Гадальщики и гадальщицы» (1882; т. I Сочинений, стр. 476); о кассире — намек на кассира воспитательного дома Мельницкого, присвоившего 300 000 рублей и растратившего ряд сумм («Голос», 1882, № 13, 18 января). О Рыкове см. фельетон «Дело Рыкова и комп.», стр. 179 наст. тома. Об А. И. Иванове, изобретателе «целебных мазей для людей и животных», Чехов писал в «Завещании старого, 1883-го года» (1884; т. II Сочинений, стр. 300), в «Осколках московской жизни» (1884; наст. том, стр. 455) и «Жизнеописаниях достопримечательных современников» (1884; т. II Сочинений, стр. 365–366, 555–556).
…Шеромов…— О певце Шеромове см. в юмореске «Кое-что» (1883; т. II Сочинений, стр. 163 и 509).
…справедливость г. В<аль>цу. — К. Ф. Вальц — известный декоратор, автор воспоминаний «Шестьдесят пять лет в театре». Л., 1928. См. о нем: «Нечистые трагики и прокаженные драматурги» (т. II Сочинений, стр. 321, 545).
ЗЛОСТНЫЕ БАНКРОТЫ
Впервые — «Осколки», 1883, № 5, 29 января (ценз. разр. 28 января), стр. 5. Подпись: Человек без селезенки.
Печатается по журнальному тексту.
Фельетон Чехова написан по случаю обращения комитета Общества вспомоществования студентам Петербургского университета к «безответным должникам общества» с просьбою «удостоить, наконец, комитет ответа к предстоящему около 8-го февраля общему собранию членов общества, чтоб оно могло постановить относительно своих должников окончательное решение» («Голос», 1883, № 21, 21 января).
Незадолго до этой статьи Чехов мог прочитать в «Голосе» «Московские заметки», посвященные празднику 12-го января: «Как изменились товарищи, с которыми сиживал на одной скамье и с которыми теперь, через десять с лишком лет, приходится встречаться и в жизни, и вот на этих, „татьяниных“ обедах! Вон, тот, прокурор, с усами и бакенбардами à la правовед, подобострастно выслушивающий сетования представительного старца — какой это был веселый студент-головорез <…> Теперь он карьерист. На лбу написано: „Как прикажете? Слушаю-с“; в глазах — „Нет ли богатенькой невесты?“
А этот плечистый князек <…> Когда-то он издавал „в убыток себе“ лекции, платил бешеные деньги товарищам за их записывание <…> А теперь? <…> выделывает отличные вина из собственного крымского винограда и в данную минуту, очевидно, весь отдался не воспоминаниям о далеком прошлом, а сличению вин заграничных с крымскими и кавказскими…. А этот модный доктор, в какие-нибудь пять-шесть лет составивший себе едва не полумиллионное состояние? <…> Хорош и этот толстяк, сумевший еще в университете заручиться дружбою будущих российских Струсбергов, а чрез это и сам ставший одним из наших железнодорожных корольков. <…> адвокатов — не оберешься <…> адвокаты здесь — всё народ-рвач, сытый и довольный. Нет того Солодовникова, цинизм которого возмутил бы их, как нет и того Мельницкого, который удивил бы их ловко намалеванною маской добродетели и набожности. <…> А „банковых дел мастера“, нотариусы и „иный прочий народ“, веселый, довольный и счастливый, пресыщенный успехами в „ловитве жизни“? Какое им и до чего дело, кроме этих успехов и „результатов существенных“? Мы-то, писаки, убиваемся, что „русская душа на убыль пошла“, а им наплевать!»
Параллельно этой встрече окончивших в статье изображается собрание пока учащихся студентов в «Эрмитаже»: там много «наговорено разных пылких речей и задушевных тостов; „Gaudeamus“ чередовалось с„Дубинушкой“ и „Матушкою-Волгой“» (1883, № 18, 18 января).
151 
