84 
Но насколько можно доверять буйным выпадам Джудит? Я вспомнила Джастин — такого холодного и отчужденного; его любовь к Меллиоре никогда, я была уверена, не получила естественного завершения. Может быть, от неспособности, а не из моральных соображений?
Надо выяснить.
Тут я припомнила историю рода Деррайзов, историю о чудовище и проклятии. Мне хотелось побольше узнать об их семье.
— Джудит, — начала я.
Но ее глаза были закрыты, она уже наполовину спала.
Из нее теперь мало что можно вытянуть, да и уверенности не будет, что это правда.
Я вспомнила те времена, когда была ее камеристкой. Она часто говорила о своей старой нянюшке, Джейн Карвиллен, долгие годы жившей у них в семье и работавшей няней еще у матери Джудит. Я слышала от Джудит, что она оставила их семью, но живет теперь в домике на земле Деррайзов, Я решила, что если проехать верхом в Деррайз и поговорить с Джейн Карвиллен, может быть, мне удастся узнать что-нибудь важное.
На следующий день я оставила Карлиона на Меллиору и поехала на болота.
На Деррайз-пике я остановилась поглядеть на дом — прекрасный замок из корнуэльского камня, стоящий в парке, а среди деревьев уловила отблески солнца на водной глади прудов. Я не могла не сравнить себя с Джудит, которая, родившись в такой роскоши, была теперь одной из несчастнейших женщин на земле, тогда как я, рожденная в нищете рыбацкого домика с глиняными стенами, стала миссис Сент-Ларнстон. Не переставая поздравлять себя с достигнутым успехом, я самодовольно говорила себе, что мой характер становится сильнее, а если при этом он становился жестче, что ж, жестокость есть сила.
Я поехала в поместье Деррайзов, а по дороге встретила каких-то рабочих, которых и попросила указать мне домик мисс Карвиллен. Спустя некоторое время я нашла его.
Привязав лошадь к ограде, постучала в дверь. Недолгая тишина, а потом медленные шаги — и дверь отворила маленькая женщина.
Спина у нее сгорбилась, она ходила с палочкой; лицо было сморщенное, как печеное яблоко, она пронзительно смотрела на меня из-под нависших лохматых бровей.
— Прошу прощения за беспокойство, — сказала я. — Я — миссис Сент-Ларнстон из аббатства.
Она кивнула.
— Я знаю. Ты девчонка Керенсы Би.
— Я невестка Джудит, — спокойно сказала я.
— Чего ты от меня хочешь? — строго спросила она.
— Поговорить. Я беспокоюсь за Джудит.
— Ну, входи тогда, — сказала она, став чуть-чуть погостеприимней.
Я вошла в комнату, и она подвела меня к стулу с высокой спинкой перед очагом, в котором горел торф. Очаг напоминал пещеру в стене: решеток, отгораживающих огонь не было. Мне вспомнился похожий очаг в домике бабушки.
Я села с ней рядом, и она сказала:
— Чего там такое с мисс Джудит?
Я решила, что она женщина прямолинейная, значит, мне тоже надо прикинуться прямолинейной, и сказала без уверток:
— Она слишком много пьет.
Это замечание потрясло ее. Я увидела, как у нее дернулись губы; потом она задумчиво подергала себя за длинный жесткий волос, что рос у нее из бородавки на подбородке.
— Я пришла, потому что беспокоюсь за нее и думаю, может, Вы мне что посоветуете.
— Это как же?
— Если бы, — сказала я, — она смогла завести ребенка, мне кажется, это бы ей помогло, а если она не будет так много пить, у нее станет получше со здоровьем. Я говорила с ней об этом. Она, по-моему, в отчаянии, и думает, что не может иметь детей. Вы хорошо знаете их семью…
— Бесплодное их семейство, — ответила она, — у них всегда было с этим туго. Им нелегко заиметь детей. Как будто на них проклятье какое…
Я не смела поднять на нее взгляда, боясь, что проницательная старуха прочтет удовлетворение в моих глазах и поймет его причину.
— Я слышала, что их семья проклятая, — отважилась я. — Говорят, будто давным-давно одна из Деррайзов родила чудовище.
Она присвистнула.
— Обо всех этих старинных семействах ходят глупые сказки. Проклятье не в чудовище. А в бесплодии и… пьянстве. Одно к другому липнет. В них будто какое-то отчаянье сидит, О них говорят, что в их семье не может быть сыновей… и будто женщины там решили быть бесплодными и не рожают… Говорят, бывают среди них такие, что не могут устоять перед выпивкой… Ну, они и пьют.
— Так вот в чем семейное проклятье, — сказала я. — И, чуть погодя: — Так вы думаете, что Джудит вряд ли сможет иметь ребенка?
84 
