16 
Со мною она вела себя гораздо вольнее. Иногда отбрасывала всякое притворство: тогда она хохотала во весь голос, и я замечала, что даже речь ее немного изменялась, становилась живее и естественнее.
Скоро мне стало ясно, что уроков в обычном понимании у меня больше не будет.
– Я должна подготовить тебя для общества – такова воля твоего отца, – возвестила она.
Меня это поразило. Я не могла представить, чтобы она блистала в эдинбургском обществе или хотя бы была принята в нем. Чему же она собиралась меня научить?
Я спросила, чему я должна научиться.
– Как одеваться – во-первых, – отвечала она. – Ты должна уметь преподнести себя в наиболее выгодном свете. Ты можешь быть почти красавицей.
– Могу быть? – удивилась я. – Красота либо есть, либо ее нет, разве не так?
Она подмигнула мне. Находясь в игривом настроении, она так часто делала.
– Это один из уроков, который я собираюсь преподать тебе. О, мы с тобой получим массу удовольствия.
Она заявила затем, что мне необходимо обучиться танцам.
– Бальным танцам, конечно, – добавила она. – Есть тут кто-нибудь, умеющий играть на пианино?
– Не думаю. Я брала уроки. Мисс Милн, моя предыдущая гувернантка, хорошо играла.
– Ты ведь не можешь играть и танцевать в одно и то же время, верно? Я подумаю, что можно сделать. Мне не составит труда отбивать ритм какого-нибудь танца, но ведь тебе понадобится партнер, а где взять его?
– Вы имеете в виду одну из служанок?
– Посмотрим. Я научу тебя ходить.
– Ходить?
– Да, изящно. Чтобы выглядеть наилучшим образом.
– А что же с уроками… книгами и прочим?
Она сморщила свой кошачий носик и рассмеялась.
– Неужели мы с этим не разберемся?
Зилла установила свои порядки. Довольно часто уходила из дома и отсутствовала по нескольку часов. Я не имела представления, где она бывает.
– Ну и дела творятся в нашем доме, если хотите знать мое мнение, – сказала как-то миссис Керквелл. – Я намекнула об этом хозяину и получила совет заниматься своими делами. Не понимаю, куда катится мир.
В самом деле многое казалось странным.
Всего через неделю после водворения в нашем доме мисс Грей однажды потребовала экипаж для своих нужд. Хэмиш послушно появился у двери дома, словно гувернантка была одним из членов семьи.
Керквеллы наблюдали за происходящим у одного из окон, когда я увидела их.
– Что же это все значит? – спросила миссис Керквелл мужа, не подозревая, что я рядом.
– Сдается мне, здесь что-то не так просто, – ответил он.
И тут они заметили меня.
– Эта мисс Грей укатила в экипаже, сказала миссис Керквелл.
– Я знаю.
– Можно подумать, она тут хозяйка. Не представляю, что скажет об этом хозяин.
Экономка терзалась понапрасну – хозяин ничего не сказал мисс Грей.
Должно быть, во время своих разъездов гувернантка решила, что моим партнером по танцам должен стать Хэмиш.
Когда она послала за ним, я пришла в ужас. Я неизменно находила Хэмиша отталкивающим, и тем более неприятными были для меня интимные прикосновения этого человека в танце. Я не могла забыть его с Китти на кровати.
Мисс Грей показала танец, сначала в паре со мной, потом – с Хэмишем. Она напевала мотив, и танцевала, должна это признать, с большим изяществом. Расположив руки в нужном положении, она порхала и приговаривала:
– Смотри внимательно. Раз-два, раз-два-три… джентльмен ведет ее… вот так. Давай-ка попробуем с тобой, Хэмиш, а Девина пускай посмотрит. Потом я поведу Девину, а смотреть будешь ты… а дальше будет очередь вас обоих. О дорогая, как нам нужен кто-нибудь за пианино.
Она повернулась ко мне и обняла, как положено в танце. От нее пахло мускусом и розовым маслом. Я видела совсем рядом ее белые зубы и плотно сжатые жадные губы – но танцевать с нею было чудесно. И совсем не чудесно с Хэмишем.
Он усмехался. Думаю, он догадывался о моих чувствах, и я его забавляла.
Я полюбила бы эти танцевальные занятия, если бы не Хэмиш.
Миссис Керквилл была потрясена, узнав, что кучер – мой партнер во время уроков, потрясена настолько, что осмелилась ворваться в кабинет отца и открыть ему глаза на этот кошмар.
Она была еще более озадачена и раздражена, выйдя оттуда, и, забыв, что мне не следовало бы этого слышать, рассказала Бесс в моем присутствии о том, как проходила беседа.
– Я сказала хозяину: «Там с мисс Девиной танцует… этот человек, который не меньше Китти заслуживал наказания за то, что случилось совсем недавно». И что, ты думаешь, он мне ответил? Ледяным тоном он сказал примерно так: «Я не желаю больше слышать об этом деле, миссис Керквелл». Я разговаривала с ним нахально, поскольку знала, что только так и будет правильно поступить. Я сказала ему: «Знаете ли, сэр, видеть, как этот человек держит мисс Девину… так у них положено в танце… значит, подвергать испытанию дух свой и плоть…» Он не дал мне договорить. Он сказал: «Я доверяю мисс Грей воспитание своей дочери. По-видимому, ей требуется партнер для обучения танцам, а Хэмиш единственный молодой мужчина в доме. И покончим с этим». Он был холоден, как рыба. Но я открыла ему, что чувствую, и считаю свой поступок единственно правильным, ибо выполнила свой долг.
16 
