27 
С утра на реке палили охотники: начиналась охота на уток.
Весь день Анютка не находила себе места: «А ну, как убьют охотники Белое Зеркальце?»
С темнотой палить перестали.
Анютка забралась на сеновал спать.
Только заснула, вдруг голоса на дворе.
— Кто тут? — мельник кричит из избы.
— Охотники! — отвечают.
— Чего вам?
— Пусти на сеновале переночевать!
— Ночуйте, пожалуй. Да смотрите, как бы огня не заронить в сено!
— Не бойсь! Некурящие.
Заскрипели двери сарая, и охотники полезли на сено.
Анютка забилась в угол, сама слушает.
— Здорово набили! — говорит один охотник. — У тебя сколько?
— Шесть штук, — отвечает другой. — Всё шлепунцы.
— У меня восемь. Одну было матку чуть не стукнул. Собака нашла выводку. Матка поднялась, гляжу: что-то будто белое у неё на крыле, вроде бы — тряпочка. Рот разинул, да и прозевал. Двух молодых собака задавила с этой выводки. Аида утром опять на то место: матку убьём — шлепунцы все наши будут!
— Ладно, пойдём.
Лежит Анютка в сене ни жива ни мертва. Думает:
«Так и есть! Нашли охотники Белое Зеркальце с утятами. Как быть?»
Решила Анютка ночь не спать, а чуть свет бежать на реку, — не дать охотникам Белое Зеркальце убить.
Полночи ворочалась, сон от себя гнала.
А под утро сама не заметила, как заснула.
Просыпается, а уж на реке палят.
— Нет больше моего Белого Зеркальца! Убили тебя охотники!
Идёт к реке, ничего перед собой не видит: слёзы свет застилают. Дошла до плотины, думает:
«Вот тут моя уточка плавала. И зачем я её отпустила?!»
Глянула на воду, — а по воде Белое Зеркальце плывёт и восемь утяток за собой ведёт.
Анютка: «Уть, уть, уть!»
А Белое Зеркальце: «Ваак! Ваак!» — и прямо к ней.
Палят на реке охотники. А утка с утятами у самой мельницы плавает. Анютка хлеб крошит, в воду им бросает.
Так и осталась Белое Зеркальце жить у Анютки в запруде. Поняла, видно, что Анютка в обиду её не даст.
Потом птенцы подросли, летать выучились, разбрелись по всей речке.
Тогда и Белое Зеркальце с запруды улетела.
А на следующий год, только вывела жёлтеньких утят, сейчас привела их в запруду — и к Анютке.
Теперь уж все охотники кругом Белое Зеркальце знают, не трогают её и зовут Анюткиной уткой.
СНЕЖНАЯ КНИГА
Набродили, наследили звери на снегу. Не сразу поймёшь, что тут было.
Налево под кустом начинается заячий след. От задних лап следок вытянутый, длинный; от передних — круглый, маленький. Пошёл заячий след по полю. По одну сторону его — другой след, побольше; в снегу от когтей дырки — лисий след. А по другую сторону заячьего следа ещё след: тоже лисий, только назад ведёт.
Заячий дал круг по полю; лисий — тоже. Заячий в сторону — лисий за ним. Оба следа кончаются посреди поля.
А вот в стороне — опять заячий след. Пропадает, дальше идёт..
Идёт, идёт, идёт — и вдруг оборвался — как под землю ушёл! А где пропал, там снег примят, и по сторонам будто кто пальцами мазнул.
Куда лиса делась?
Куда заяц пропал?
Разберём по складам.
Стоит куст. С него кора содрана. Под кустом натоптано, наслежено. Следы заячьи. Тут заяц жировал: с куста кору глодал. Встанет на задние лапы, отдерёт зубами кусок, сжуёт, переступит лапками, рядом ещё кусок сдерёт. Наелся и спать захотел.
Пошёл искать, где бы спрятаться.
А вот—лисий след, рядом с заячьим. Было так: ушёл заяц спать. Час проходит, другой. Идёт полем лиса. Глядь, заячий след на снегу! Лиса нос к земле.
Принюхалась — след свежий!
Побежала по следу.
Лиса хитра, и заяц не прост: умел свой след запутать. Скакал, скакал по полю, завернул, выкружил большую петлю, свой же след пересёк — и в сторону.
След пока ещё ровный, неторопливый: спокойно шёл заяц, беды за собой не чуял.
Лиса бежала, бежала — видит: поперёк следа свежий след. Не догадалась, что заяц петлю сделал.
Свернул вбок — по свежему следу; бежит, бежит — и стала: оборвался след! Куда теперь?
А дело простое: это новая заячья хитрость — двойка.
Заяц сделал петлю, пересёк свой след, прошёл немного вперёд, а потом обернулся — и назад по своему следу.
Аккуратно шёл — лапка в лапку.
Лиса постояла, постояла — и назад.
Опять к перекрёстку подошла.
Всю петлю выследила.
27 
