Особенно,... 
66 
— Раньше он находился на Олд-Бонд-стрит, а теперь переехал на Сент-Джеймс, но это даже лучше. О, Вашему Высочеству было бы интересно взглянуть на эту лавку.
На губах миссис Адней играла лукавая усмешка. Может быть, набраться храбрости и отвезти туда когда-нибудь Шарлотту? Хотя это довольно рискованно: если о поездке станет известно, она лишится места.
— Старик Гилрей сидит наверху и рисует карикатуры. Я его один раз видела. Такой тихий человечек, Ваше Высочество... седой, сероглазый, но в нем чувствуется необыкновенная живость. Впрочем, с виду никогда не догадаешься, что он рисует такие умные... и злобные карикатуры.
— Да, он несомненно умен, — согласилась Шарлотта.
— Да-да. Вот, например, взгляните.
На рисунке был изображен король: смешной и в то же время очень похожий на дедушку Шарлотты, не узнать его было невозможно. Король сидел на лавке и делал пуговицы. Они лежали рядами, а внизу была подпись: «Королевский пуговичник». На другом рисунке король изображался в гамашах, в волосах его застряла солома. Подпись гласила: «Георг-земледелец». Еще миссис Адней показала Шарлотте карикатуру на короля и королеву; королева в фартуке жарила рыбу, а король готовил оладьи. Это была насмешка над их скромным образом жизни.
— Есть и другие, еще более злобные, — сказала, похохатывая, миссис Адней. — В лавке работают мисс Хамфри и Бетти Маршалл, они просто не могут удержаться от смеха. Мы с ними прекрасно знакомы. Я ведь хорошая покупательница.
— И как это дедушка до сих пор не посадил Гилрея в тюрьму?
— О, если б он это сделал, Лондон восстал бы, толпы людей повалили бы к Сент-Джеймсскому дворцу. Люди не позволят и пальцем дотронуться до Гилрея. Лондонцы этого не допустят. Он так всех смешит... а люди обожают посмеяться. Мисс Хамфри считает его гением. Впрочем, это не удивительно, если учесть...
— Что?
Миссис Адней учащенно заморгала.
— Она его л-любовница? — спросила Шарлотта. Миссис Адней многозначительно кивнула.
— С другой стороны, вы же должны знать нравы своих будущих подданных, не так ли? Вы будете удивлены, Ваше Высочество. Они ведут себя так благопристойно. Как законные муж и жена. Бетти Маршалл рассказала мне, что однажды старик и мисс Хамфри даже отправились в Сент-Джеймсскую церковь, чтобы обвенчаться, но не дошли: ему пришла в голову идея очередной карикатуры, и он передумал. Они вернулись назад, и все осталось как прежде.
Шарлотта живо заинтересовалась и жаждала побольше узнать про Джеймса Гилрея и мисс Хамфри.
В работах Гилрея чувствовался огромный талант; кроме того, художник был очень плодовит. Судя по словам миссис Адней, он не только снискал славу, но и сколотил приличный капиталец на своих карикатурах.
Миссис Адней принесла старую карикатуру, на которой были изображены миссис Фитцгерберт, принц Уэльский, мистер Фокс и мистер Питт. Карикатура была сделана вскоре после тайной женитьбы принца на миссис Фитцгерберт. Питт и Фокс теперь уже умерли, однако Шарлотта много о них слышала. Принцессе необходимо было получить политическое образование, а изучение английской политики непременно требовало знакомства со столь выдающимися деятелями.
Карикатура называлась «Покинутая Дидона». Миссис Фитцгерберт — на рисунке она была гораздо моложе, чем сейчас — стояла на берегу на груде бревен. От берега отплывала лодка, в которой сидели Питт, Фокс и принц Уэльский. Изо рта принца вылетали слова: «Я ее никогда в жизни не видел!» А Фокс говорил: «Нет, черт побери, никогда!»
Шарлотта внимательно изучала карикатуру, когда в комнату незаметно зашел доктор Нотт. Принцесса и миссис Адней не услышали его шагов. Поэтому он смог поинтересоваться, чем они так поглощены, а ведь на столе лежала не только «Покинутая Дидона». Там были еще и «Королевский землепашец», и «Пуговичник», и «Приготовление рыбы и оладий».
Лицо доктора Нотта побагровело. Он пытался что-то сказать, но не мог.
Наконец он повернулся к миссис Адней и процедил сквозь зубы:
— Вы еще об этом услышите.
***
Все окружение Шарлотты обсуждало стычку доктора Нотта с миссис Адней. Приехавший епископ надолго уединился с доктором Ноттом.
Все сходились на том, что миссис Адней будет приказано покинуть дворец. Епископ был на стороне доктора Нотта; все знали пристрастие миссис Адней к скандалам, и кроме того, она беседовала с принцессой на такие темы, которые обсуждать не полагалось.
66 
