Особенно,... 
111 
— Нет! — закричала я и принялась бить кулаками в дверь ловушки. — Бевил! — кричала я. — Бевил!
И тут произошло чудо — руки Бевила подхватили меня. Забрезжил слабый свет.
— Господи боже!
Дальше я ничего не помнила.
Я лежала в постели, рядом со мной был Бевил.
— Привет, — улыбаясь, сказал он. Я была озадачена. Только что я стояла в затопленном погребе, а теперь — в кровати.
— Ты выглядишь так, словно… рад меня видеть, — сказала я.
— Так оно и есть, — отвечал он.
Я была в доме на острове. Снаружи бушевал шторм; прилив спал, но кухня была затоплена. Снизу доносились голоса.
Бевил все еще сидел рядом.
Я позвала его, и он взял меня за руку.
— Ну вот, — сказал он. — Теперь все в порядке.
— Что случилось?
— Ты была в погребе. Похоже, его не открывали много лет. Но пока — отдыхай. Тебе сильно досталось.
— Я хочу знать, Бевил. Прилив поднялся, да?
— Еще несколько минут, и погреб залило бы под самый потолок. Благодарение Богу, мы успели вовремя.
— Это — высокая вода.
— Тебе не стоит говорить.
— Я не смогу отдыхать, пока не узнаю. Как ты оказался здесь, Бевил?
— Я искал тебя.
— Но почему… почему?
— Господи боже, не думала же ты, что я позволю тебе пропасть?
— Но откуда ты узнал?
— Пока это не важно. Я здесь. Я тебя нашел. И тебе нечего бояться.
— Бевил, ты рад?
Он взял меня за руку, поднес ее к своим губам и с нежностью поцеловал. Никакие слова не сказали бы мне больше, чем этот быстрый жест. Я закрыла глаза.
Тело Фанни нашли несколько часов спустя. Ее пытались спасти, но безуспешно.
Когда открыли дверь ловушки, Фанни была со мной. Говорили, что ее смыло и она ушла под воду, но я-то знала, что она просто не желала выходить из этого погреба.
Моя бедная, любящая Фанни! Когда именно безумие стало разъедать ее душу? Крылась ли его причина в тех давних трагедиях — потере ребенка и мужа? Бедняжка Фанни, нежная убийца, которая хотела убить меня из любви. Мне доводилось слышать об убийствах ради денег или из ревности, но о таком — никогда.
Но как все же Бевил оказался на острове? Все дело в том, что он не захотел оставлять эту историю с письмом просто так. Он твердо решил выяснить, кто его послал и зачем. Он расспросил Хэмфорта и понял, что надо искать письмо, — имея такое вещественное доказательство, легче отыскать виновника.
Джессика вспомнила, что, когда она говорила с Хэмфортом, в вестибюль заходила Фанни, и Бевил послал за моей няней, которую нигде не смогли найти.
А где я? Вскоре выяснилось, что и меня тоже нет.
Бевил, Джессика и Уильям Листер уселись в библиотеке и стали обсуждать происшествие с гробовщиком.
Зачем, спрашивали они, Фанни делать такое? К тому моменту они уже не сомневались, что это была Фанни, ибо письмо могла взять только она. А для чего оно ей понадобилось, если не имело к ней никакого отношения?
Джессика обмолвилась, что Фанни навещала Джема Томрита и что миссис Хенникер, его дочь, была очень этим недовольна. Старик только и говорит, что о прошлых делах, с тех самых пор, как увидел этих призраков на острове, и ему это совсем не на пользу. Его дочь по-прежиему верила, что Джем может прожить до ста лет, ибо телесно он был достаточно крепок; но ее тревожило состояние его рассудка. И старика это тоже тревожило, ибо он не мог спать по ночам. Он говорил сам с собой — и рассказывал, как он и его товарищи в молодости убили нескольких таможенников, заперев их в погребе, который заливала вода.
— Надо поехать к Джему Томриту, — заявил Бевил.
Так они и сделали, и Бевил заставил старика разговориться. Фанни расспрашивала насчет дома на острове, и он снова и снова рассказывал ей о том убийстве.
— Поплыли на остров… шторм не шторм — не важно, — потребовал Бевил.
Он, конечно, не знал, что у Фанни на уме, но подумал, что мы могли отправиться обследовать погреб, а дверь ловушки случайно захлопнулась.
Вернувшись в Менфрею, он обнаружил, что одной лодки нет на месте. К тому времени на море уже разыгрался шторм, шел прилив. Но они чудом умудрились доплыть до острова. Бевил, Уильям Листер и Джессика.
Они успели как раз вовремя.
Я лежала в постели, в доме на острове, и думала обо всем этом. Говорят, когда тонешь, вся твоя жизнь встает у тебя перед глазами — в ярких картинах. Ну что ж, я была на волосок от подобной смерти и теперь лежала, вспоминая сцены из прошлого.
Гвеннан умерла, и вместе с ней ушла часть прошлой жизни. То же самое произойдет и теперь, со смертью Фанни.
111 
