109 
«Даже если так оно и будет, — думала она, — ничто уже не изменит самого факта его внутренней готовности вступить в брак ради рождения наследника, подчиниться воле родителей. Он уже смирился с этим и подготовил ее... И если это произойдет, что будет с нами?»
Он старался забыть неприятную тему. Ему придется выполнить свой долг, и этим все сказано. Она старалась не усугублять его беспокойства — разговор с матерью и без того был для него достаточно тяжелым. Лучше было забыть об этом и считать, что все в порядке.
Холодным январским днем принцесса Уэльская родила девочку, которую назвали Шарлоттой. Конечно, они все надеялись, что будет мальчик, но в Англии не было Салического закона, и девочки могли наследовать корону так же, как мальчики. Способность женщины управлять государством превосходно доказали две великие королевы — Елизавета и Анна, при которых владения Англии заметно расширились.
Шарлотта имела все права на трон, и если у ее родителей не будет больше детей, в один прекрасный день она станет королевой Англии. Шарлотта с момента рождения была ребенком, которому радовались все: принцесса, потому что стала матерью, принц — от сознания выполненного долга, подданные, потому что не только не возражали против королевы, но, напротив, предпочитали женское правление.
На душе у Дороти стало немного легче. Возможная женитьба Уильяма временно отодвинулась. Ей казалось очень странным, что своим покоем она обязана новорожденной инфанте в Карлтон-хаус, которая лежит в своей колыбели, не подозревая, какая она важная персона.
К счастью, девочка была здоровой; когда ей исполнилось три месяца, принц Уэльский сообщил жене письмом, что считает их расставание свершившимся фактом и впредь, ни при каких обстоятельствах, не намерен вступать с нею в какие бы то ни было отношения. В письме была одна фраза, которая звучала угрожающе: «Даже, если с моей дочерью произойдет какое-нибудь несчастье, чего, надеюсь, Провидение не допустит, я не нарушу никогда своего слова предложением супружеских отношений».
Уильям прекрасно понимал значение этих слов и сказал об этом Дороти. Оба они понимали, что это значит: если не станет принцессы Шарлотты, Уильям должен будет жениться. Сознавать это было тяжело, но Дороти знала, что период безоблачного счастья закончился, они пережили медовый месяц, и наступила пора, когда реальная жизнь напоминала о себе. Как права была ее мать, когда больше всего хотела, чтобы ее дочь вышла замуж. Гарантии необходимы, иначе невозможно чувствовать себя спокойно. У меня их никогда не будет, думала Дороти, но я должна позаботиться, чтобы они были у моих дочерей.
ТЕАТРАЛЬНЫЕ КОНФЛИКТЫ
Деньги! Она должна зарабатывать и копить их, чтобы обеспечить девочек, когда наступит время выдавать их замуж. Ее дочерям понадобится более солидное приданое, чем другим, потому что они — внебрачные дети.
Ей предстоял бенефис, и, надеясь использовать его как можно лучше, Дороти выбрала роль Офелии, не имеющую ничего общего с ее прежними комедийными ролями. Однако она верила в успех и сообщила о своем выборе заранее, не предполагая, какую бурю он вызовет.
Приехав в театр и узнав, что ее ждет Шеридан, она поняла: что-то случилось. В кабинете, кроме Шеридана, она увидела разгневанного Кембла, который кричал:
— Офелия! Это невозможно! Это недопустимо!
— Вы что, боитесь, что я отвлеку внимание от вашего Гамлета?
Дороти тоже начала кричать. Кембл выпрямился и принял такую позу, словно уже находится на сцене в роли Гамлета.
— Я не боюсь этого, мадам. Я еще не дошел до такого абсурда.
— А что в этом абсурдного? Я — актриса, и не так уж много есть ролей, которые мне не по зубам.
— В «Гамлета» невозможно вставить комедию, к тому же Офелия не сможет подняться с речного дна, чтобы спеть что-нибудь или сплясать ирландский танец.
— Я не намерена делать ничего подобного! И вы увидите сами!
— Я ничего не увижу, потому что вы не будете играть Офелию на своем бенефисе.
— Прошу вас, объясните, почему, ведь я выбрала эту роль?! Разве актрисы не имеют права выбирать роли для бенефисов? Мистер Шеридан, прошу вас, объясните мистеру Кемблу это правило.
Шеридан, старавшийся никогда не участвовать в ссорах актеров и актрис, сидел с мрачным видом, сложив руки на груди; его мысли были очень далеко от театра, там, где, похоже, ему так и не удастся добиться успеха. Он думал о том, что произойдет, если второе покушение на короля — а где уверенность, что этого не случится, — будет успешным. Перемены в правительстве, власть вигов и высокий пост для него самого.
109 
