Особенно,... 
96 
– Неужели ты оправдываешь действия этих трех негодяев?
– Как я могу их винить в такое тяжелое время? – возразил Бателейс. – Они покинули свои дома, воевали, их могли убить, а он оставался здесь, в безопасности, брат Реанду. Он ел пищу, которую крестьяне выращивали на полях или добывали на охоте.
– Магистр!
Голоса на мгновение стихли, и Брансен осторожно заглянул внутрь. Бателейс, прикрыв глаза, стоял рядом со столом, за которым виднелись два стула. Магистр сделал несколько глубоких вдохов и выдохов и наконец успокоился.
– Давным-давно я поклялся никогда не использовать камни в минуту гнева, если только не угрожала опасность со стороны поври или гоблинов, – произнес Бателейс.
– Но ведь никто не пострадал.
– Зато я испугал этих людей. Испугал каждого из них. – Магистр насмешливо фыркнул. – Церковь Святого Абеля никогда не уподоблялась самхаистам во главе с Берниввигаром. Они властвуют над душами людей благодаря страху, а мы… – Он удрученно поморщился и качнул головой. – Теперь я могу предположить, что в критический момент наши религии не столь уж отличаются друг от друга.
Брат Реанду возмущенно выпрямился на стуле.
– Я не могу в это поверить. Бателейс только презрительно хмыкнул.
– Не выпускай в город это несчастное создание, – снова приказал он немного погодя, а потом повернулся и вышел через дальнюю дверь.
Брансен подождал еще несколько минут, а потом все же вошел в комнату. Брат Реанду встретил юношу широкой улыбкой.
– Заходи, – приветливо сказал он и подошел к маленькому столику.
Из выдвижного ящика монах достал небольшой мешочек, высыпал его содержимое – несколько дюжин драгоценных камней – на крышку стола и выбрал серый гематит.
– Давай-ка подлечим рану, нанесенную тебе этим задирой.
Брансен проковылял к столу и с помощью брата Реанду уселся на один из стульев. Монах взял его рукой за подбородок и поднял голову.
– Он сильно ударил тебя?
Брансен хотел было ответить, что это неважно, но только хрюкнул. Он никак не мог сосредоточиться, слишком много мыслей одновременно кружились в его голове. Он злился на трех избивших его хулиганов и беспокоился за Кадайль. Появление Берниввигара испугало не на шутку, а беспричинный гнев магистра, обращенный на него, смущал больше всего. Слишком много свалилось на его бедную голову, и в эту минуту Брансен мог только стараться сдерживать слезы.
Резкая боль от прикосновения пальцев брата Реанду к разбитому носу заставила его вздрогнуть всем телом.
– Да, тебе здорово досталось, – вздохнул монах и ободряюще улыбнулся. – Но теперь уже нечего бояться, – успокоил он Брансена и поднес к его лицу серый камень.
Юноша непроизвольно отшатнулся, но монах уже запел молитву, приводя себя в состояние транса, и легонько прижал кристалл к поврежденному носу. Небольшой дискомфорт от прикосновения камня длился всего секунду, а потом сменился ощущением приятного тепла, распространявшегося от носа по всему лицу. Брансену впервые довелось испытывать на себе чудодейственную силу священного камня, и он с удовольствием прикрыл глаза и расслабился.
А затем произошло нечто и вовсе неожиданное. Брансен внезапно увидел, как в глубине его тела линия Чи отзывается на действие кристалла. Поток магической энергии выпрямил его энергетический канал и наполнил жизненной силой, и Брансен ясно увидел это мысленным взором.
От изумления он широко открыл глаза.
– Он неплохо помогает, не так ли? – спросил брат Реанду.
Мгновение миновало быстро – слишком быстро, и к Брансену вернулось его обычное состояние.
– Ну вот и все, – сказал монах. – Теперь тебе, должно быть, полегче?
Брансен с трудом смог кивнуть в ответ. Он был слишком взволнован, чтобы выговорить хоть слово.
Глава 26
НОВЫЕ УЗЫ ВЗАМЕН ПРЕЖНИХ
Крышка люка захлопнулась, и отголоски этого звука эхом отозвались в груди Брансена, словно он получил еще один удар. Он остался один в своей пустой и холодной келье, и свет крошечной свечи не мог разогнать непроницаемую тьму; на расстоянии вытянутой руки нельзя было разглядеть даже собственных пальцев.
В голове царила совершеннейшая сумятица. Мысли Брансена метались от Таркуса Брина к Кадайль, Кадайль! Он едва мог поверить, что девушка появилась именно в тот самый момент, когда он больше всего нуждался в ее помощи, как бывало всегда до его ухода к монахам святого Абеля. А кроме беспорядочных мыслей, страха, смущения и восторга, как будто этого было мало, перед глазами Брансена возникала то злорадная усмешка Берниввигара, то злобное лицо магистра Бателейса.
96 
