Особенно,... 
92 
– Какая… какая красота! Но кольцо слишком красиво для меня.
– Для Марты Тре-Меллин не может быть ничего слишком красивого, – сказал он, надевая кольцо мне на палец.
Держа руку перед глазами, я любовалась им:
– У меня никогда не было ничего столь восхитительного.
– Это всего лишь мой первый подарок. Мне хотелось бы дарить тебе много-много красивых вещей. Пусть это будет наша «старая груша с гнездом куропатки».
Он поцеловал мне руку. Теперь, подумала я, если и возникнут сомнения в реальности происходящих со мной событий, достаточно взглянуть на мой изумруд, и они рассеются, как дым.
Когда я сошла вниз на следующее утро, Коннана не было – он поехал куда-то по делам. Позанимавшись с Элвиной и Джилли – ведь мне хотелось, чтобы все шло, как и раньше – я поднялась к себе. Вскоре в дверь постучали.
– Войдите, – сказала я.
Дверь отворилась и на пороге появилась миссис Полгрей. У нее был такой вид, что я поняла: случилось что-то важное.
– Мисс Лей, – сказала она, – нам с вами надо кое-что обсудить. Может быть, вы согласитесь спуститься ко мне в комнату? Я поставила чайник. Не хотите ли чашечку чая?
Я сказала, что с удовольствием присоединюсь к ней. Мне хотелось, чтобы наши отношения, всегда бывшие достойными и приятными, сохранились.
Мы приступили к чаепитию. На сей раз миссис Полгрей не предлагала мне виски, что меня внутренне позабавило, хотя я ни словом не напомнила ей об этом. Как будущей хозяйке дома мне вовсе не обязательно знать, что в чай она иногда добавляет виски.
Миссис Полгрей еще раз поздравила меня с помолвкой и сказала, что чрезвычайно рада.
– Не только я, все довольны, – уточнила она.
На ее вопрос, что в доме необходимо поменять, я ответила, что она ведет его безупречно, и, на мой взгляд, никаких изменений не требуется. Она была более чем удовлетворена моим ответом – даже показалось, что она ждала его с некоторой опаской. После этого она наконец перешла к делу:
– В ваше отсутствие, мисс Лей, у нас здесь произошло кое-что.
– Да что вы! – ответила я, чувствуя, что мы приближаемся к цели нашей встречи.
– Все по поводу внезапной смерти сэра Томаса Треслина.
Непонятно почему у меня вдруг сильно забилось сердце.
– Но ведь его уже похоронили. Мы с вами были на похоронах.
– Да-да. Но похоже, что конца этой истории еще не видно, мисс Лей.
– Я не понимаю, что произошло, миссис Полгрей.
– Ну, пошли слухи… нехорошие слухи, а потом стали приходить письма.
– Кто… кому они стали приходить?
– Ей, мисс Лей… – вдове. Но, похоже, и другим тоже… в результате решили выкопать тело. Должно начаться следствие.
– Вы хотите сказать… есть подозрение, что его отравили?
– Понимаете, все дело в этих письмах. И в том, что он умер так внезапно. Не нравится мне, что последний дом, где он был, – наш… Такие события никакому дому не идут на пользу…
При этом миссис Полгрей как-то странно смотрела на меня. Она как будто на что-то намекала, а мне хотелось только, чтобы перед моим мысленным взором перестали всплывать одна за одной отвратительные картины. Я опять видела Коннана с леди Треслин в красной гостиной, они стоят ко мне спиной… и смеются. Неужели Коннан уже тогда любил меня? Как трудно в это поверить. В памяти всплыли слова, которыми они обменялись в конце вечера: «Теперь уже скоро…». Она сказала это… ему. И ведь был еще разговор в лесу, обрывки которого я слышала.
Что это все могло значить? Вопрос возникал снова и снова, но я не позволяла себе задуматься над ним. Ответ мог разбить мои надежды на счастье, и это было бы непереносимо. Я должна верить и не задавать себе лишних вопросов.
С непроницаемым лицом я взглянула на миссис Полгрей.
– Я подумала, что вам это будет интересно, – сказала она.
Глава 8
Меня терзал мучительный страх. Впервые мне стало страшно.
Собрались эксгумировать тело покойного сэра Томаса Треслина. Уже назначили день медицинской экспертизы. Его внезапная смерть вызвала подозрения, появились анонимные письма. Но что послужило поводом? Слухи о том, что жена хочет от него избавиться: всем было известно, что Линда Треслин – любовница Коннана. На их пути стояли два человека – Элис и сэр Томас. И оба неожиданно умирают.
Но Коннан не хочет жениться на леди Треслин. Он любит меня. Вдруг мне пришла в голову страшная мысль: а что если Коннан знал об эксгумации? И я живу в мире иллюзий? А чудо, свершившееся со мной, – страшный ночной кошмар, ставший явью. Неужели я пешка в руках циника, а если называть вещи своими именами, в руках убийцы.
92 
